Последнее время я стал замечать, что употребляю алкоголь чаще, чем раньше. Ни одна из моих недавних встреч с друзьями не обходилась без выпивки, свидания с девушкой всегда за бокалом вина, даже вечерний просмотр фильма теперь не может пройти без пары-тройки пивных банок. Вредная привычка переросла в серьезную зависимость, и я, собрав волю в кулак, решил навсегда с ней покончить.
Я сказал себе, что брошу, раз и навсегда. Первые две недели соблазн сорваться был особенно велик. Зайдя в супермаркет, после тяжелого рабочего дня я, по многолетней привычке останавливался у алкогольного отдела и, пуская слюни, завороженно глядел на полки с бутылками. Руки сами доставали из холодильника банки нефильтрованного пива и клали в корзину, только дикое усилие воли заставляло вернуть их обратно на полку. Глупые однообразные шутки друзей, по поводу моей «завязки» за праздничным столом, и заключение пари: «Спустя какое количество дней он, наконец, сдастся». Но я не сдался и мужественно преодолел первый, самый сложный этап, пить уже не тянуло, вот только все самое страшное, было еще впереди.
Моя жизнь начала рушиться. Разговоры с девушкой стали скучными и пустыми, как я только раньше не замечал её невежественность, примитивность суждений и отсутствие вкуса. Очень скоро мы прекратили всякое общение и расстались. Я потерял почти всех друзей, не сразу, сначала все было в порядке, мы, как и прежде вместе засиживались в барах, с той только разницей, что вместо виски в моем стакане был вишневый сок. Но с каждым разом такие посиделки становились все короче, и случались все реже, пока, наконец, вовсе не прекратились. Мой лучший друг, «не разлей вода», «с первого класса вместе», честно признался, что я изменился, стал скучным, задумчивым, и мое присутствие за столом наводит на остальных хандру. Я почти перестал читать книги, а новые фильмы и свежие альбомы, еще совсем недавно любимых исполнителей, стали казаться неинтересными и пустыми. Малейшие нестыковки в сюжете или косяки актерской игры теперь стали раздражать куда сильнее, чем раньше, а часто и вовсе заставляли прекратить просмотр. Я замечал, что вернувшись домой, после особенно тяжелых рабочих будней я стал срывать злость и напряжение на родителях и соседях. Мать, прежде достававшая ежедневными получасовыми разговорами, теперь только холодно спрашивает, как мои дела, в двухминутном телефонном звонке, не чаще раза в неделю. Тошноту и «вертолеты» после гулянок сменили многочасовые ночные самокопания и бессонница, а утренняя головная боль сменилась на ежедневный поиск ответа на вопрос, ради чего сегодня вообще стоит вставать с кровати. Еда потеряла вкус, а жизнь превратилась в череду бессмысленных дней. Мое солнце навсегда скрылось за тучами.
По советам психологов, я попробовал спорт и различные хобби, я нарастил восемь килограмм мышечной массы, исколесил на велосипеде десятки тысяч километров, научился складывать из листа бумаги сто пятьдесят разнообразных видов оригами и склеил полсотни моделей истребителей различных эпох и театров военных действий. Я сделал ремонт в квартире, связал себе два шерстяных свитера и четыре пары носков, но ничего из этого не смогло хоть немного раскрасить мою жизнь.
Я поставил табуретку в центр комнаты под крюком, на котором висел светильник и начал копаться в кухонных шкафах в поисках веревки, в одном из них я наткнулся на полупустую бутылку какой-то дешевой водки, она стояла там больше двух лет. Не знаю почему, но я взял бутылку, и, с трудом скрутив пробку, налил себе около ста грамм. Запах был отвратный, а вкус еще хуже, осушив стакан, я морщился около минуты. Что бы, когда мое тело будет обнаружено, сзади на джинсах не проступили характерные коричневые пятна, с кружащими над ними мухами, а на полу подо мной не образовалась, источающая неприятный запах лужа, я предусмотрительно сходил в туалет. Потом подвесил петлю на крюк, встал на табуретку и просунул в неё голову. Я набрался смелости, сделал глубокий вдох и уже собирался сделать шаг вниз, как вдруг почувствовал что-то внутри. Тепло, самое настоящее тепло, это мое солнце. Я слез, вышел на кухню и налил себе еще, потом еще, я морщился, зажимал нос и вздрагивал, когда я допил бутылку до конца меня стошнило на пол, это показалось мне смешным, я блевал и смеялся, улыбался как идиот и хохотал.
Все это время алкоголь был незаменимым связующим материалом между мной и окружающим миром. Можете сказать, что я — тряпка и медленно убиваю себя, можете сказать, что моя жизнь просто недостаточно интересна. Можете считать меня слабым, а себя сильным, но такие люди, как я пьют совершенно по другой причине. Так вышло, что они видят жизнь слишком подробно, слишком красочно, ясно видят каждую её деталь, и из-за этого испытывают страх, чувство незащищенности и одиночество. Мы пьем для того, что бы не сойти с ума.
0 комментариев