В детстве, не совсем далеком, но уже покрывающимся туманом склероза, в каком то журнале, может «Юный техник», а может еще в каком издании для творческого рукоблудия, мой пытливый взгляд высмотрел схему сборки воздушного змея.

Тогда, в благословенных восьмидесятых, змеи не лежали в магазинах на прилавках и на обочине дорог ими тоже не торговали, и поиметь такое чудо было возможно только через терпение, перемазанную клеем одежду и прямые руки.

Руки у меня были прямые, а вот терпения явно не хватало, но тем не менее в один прекрасный день я настрогав длинных щепок с угла деревянного сарая (за что потом получил громоздких люлей) и вероломно умыкнув у матушки кусок кальки (за что тоже потом получил этих самых) уединился за столом и принялся ваять.

Ваятель из меня, надо прямо сказать, был как из Айвазовского сантехник, но худо-бедно, через пару часов из под моих рук вышел ШЕДЕВР.

Шедевр был страшен внешне но сделан добротно, и весил как мадам Крачковская. Понятное дело, в аэродинамической трубе я его не продувал, поэтому летные качества были мне не известны, но затраченные силы и сам его вид внушали уважение не только у меня, но и у бати, железного и жесткого человека, который увидев ЭТО вздрогнул головой, осторожно потрогал пальчиком и поинтересовался, кого я собираюсь убить.
Читать дальше

Один мужчина попал в аварию, а потом — в больницу его увезли, в ближайшее село, это было далеко от города. И он позвонил бывшей жене. С которой отношения были ужасными: он судился с ней из-за ребенка, не давал деньги специально, чтобы заставить ее пойти на его условия, и вообще — он ее просто бросил. Хотел стать свободным и с разными дамами встречаться. И прекрасно он жил в своем коттедже, пока вот — не попал в аварию. И оказалось, что звонить-то и некому. Родители престарелые, они ничем не помогут, только за сердце схватятся. Друзья — а нету друзей-то. Так, приятели и собутыльники, у всех своя жизнь. Хотя все горячо ему советовали поставить на место бывшую жену и применить финансовые санкции. Но вряд ли кто-то поедет к черту на куличики. Ладно бы в городе, а так — деревня. И очень больно. И очень страшно. И деловым партнерам или девушкам вообще нелепо звонить — они скажут: «Держись! Будь сильным! Скорейшего тебе выздоровления!». Это было так ясно, как то, что ноги сломаны. И так же больно. Ну, он и позвонил. «Нина, — говорит, — я в аварию попал. Я там-то и там-то. Я просто сообщаю, а то вдруг помру. Ты извини, что побеспокоил. Алешеньке привет передай!». Ну, Нина приехала, конечно. Не очень быстро: он же у нее отобрал машину. На электричке, потом на автобусе — но приехала. Привезла там все, что надо, стала хлопотать, чтобы мужа перевезли в город. Усталая немолодая тетка с лишним весом, совсем неинтересная, с сумками, в сумке зачем-то бульон и котлеты. А этот мужчина уже был без сознания почти. И питаться не мог самостоятельно… Но он выжил. Долго восстанавливался, и восстановился — живет со своей Ниной. Потому что она — его лучший друг. Близкий человек. Ближайший родственник. Самый ближайший.
Читать дальше

Я летела с одной милой женщиной и ее братом из Варшавы в Москву. Мы в самолете познакомились. А когда приземлились, они меня спросили: «Тебя кто-то встречает?» Я вспомнила наставления мужа: «Когда прилетишь — бери такси, не торгуйся» и покачала головой: «Нет, никто». Тогда эти добродушные люди посадили меня в свой автомобиль, но предупредили, что скоро им придет пора сворачивать на кольцевую, а мне нужно двигаться по Ленинградке дальше.

Я как-то не обратила внимания на такие мелочи. С той самой минуты, как прошла паспортный контроль в Шереметьево и убедилась, что муж действительно не шутил насчет такси, я сильно опечалилась и размышлять могла только об одном: «Почему он меня не встретил? Почему?» Однако мои новые знакомые довольно быстро остановились и сказали, что дальше нам не по пути.

Я очень сердечно с ними простилась. По шоссе на ужасной скорости проносились автомобили. Шел снег. Я коченела в своей кофточке. Через минуту мне удалось высвободить из пакетов правую руку и поднять ее параллельно земной поверхности. Через десять минут я поняла, что машину тут не поймать. Через пятнадцать минут я надела на себя все, что у меня было, и зашагала вдоль дороги.
Читать дальше

Всё чаще вспоминают о девяностых. Вспоминают в ностальгическом ключе: свобода, музыкальные клипы, «Dendy», гундосые боевики на видеокассетах и прочие милые потребительские шалости. Больше всех девяностые любят те, кто в них не жил, а так, родился где-то посерёдке или ближе к концу: вроде хронологически всё верно, но толку-то? Я помню вторую половину девяностых незамутнённым детским взглядом.

Я родился в 1990 году, и в памяти хорошо отпечатались события примерно с 1996-1997 годов. Я вовсе не претендую на то, что расскажу подлинную историю того десятилетия, но я посмотрю на те года с позиции ребёнка, который не имел «Sega», а порой целый месяц ел одну гречку – ничего иного просто не было. Праздником был бутерброд с маслом и сахаром. Сейчас-то я понимаю, что так всё и есть, но тогда мне бы это никто не смог объяснить.

Пожалуй, первое моё воспоминание о лихих девяностых начинается с Первой Чеченской компании. По телевизору тогда постоянно говорили о ней, но я не понимал, что это такое и где. Мне запомнилось лишь рассказы о Великой Отечественной, которая, как я твёрдо знал, уже закончилась. Две войны переплелись во мне каким-то странным образом. Однажды я спросил у матери:

— Мама, почему ты грустная?
— Война идёт, — тяжело ответила мать.
— Не ври, — почему-то сказал я, твёрдо уверенный в том, что речь о ВОВ, о всех этих кадрах с танками и сожжёнными деревнями, — нет войны.
Читать дальше

«… Как-то в гости двоюродные братья приехали с Дальнего Востока. Ящик апельсинов привезли, а мы их катали как мячики, пока нам не объяснили, что это фрукты...»

«… Я смогла купить себе джинсы только когда пошла работать — на них ушло ровно две моих зарплаты...»

«… Чтобы не промокали ноги осенью, сначала надевали на ногу полиэтиленовый пакет, а потом сапог. Пакеты, кстати, стирали и сушили...»

«… Вместо прокладок использовали рваные трусы или майки, их кроили в несколько слоёв прямоугольником и сшивали. Потом стирали (кипятили), сушили...»

«… Помню рассказ случайной попутчицы, она с Сахалина была. Им морем прибивало мусор из Японии, так он ходили по берегу, собирали его — но не потому что «мусор», а потому что его можно было использовать. Коробочки, баночки и т.п. А еще обувь — старая японская обувь, так верх отрезали, подошву оставляли, верх сами мастерили. Так сносу, мол, не было таким «туфлям»...»

«… Стоишь за картошкой, а она мелкая, как горох, бывает и с гнильцой, а выбрать нельзя, кладут все подряд, если начинаешь выбирать, продавщица орать начинает: «Берите все подряд, нечего здесь ковыряться!» Приходишь к шапошному разбору, а молоко кончилось, и остатки валяются — рваные, лопнувшие пакеты, выбираешь наименее текущий и домой аккуратно тащишь...»
Читать дальше

Захожу в метро Новокузнецкая. Там прямо на входе тучная женщина моего возраста в форме метрополитена орёт на мальчика. Вот прямо орет. В формате «ты чёёё не понял Я сейчас и тебя и твой велосипед… да я в полицию тебя сдам». Парень умоляет впустить, потому что до олимпиады час и доехать сам он не успеет.

В метро реально зашёл полицейский. Начали разбираться. Серьзно. Два взрослых человека! С вот этим парнем лет 12!

Подхожу, спрашиваю у мальчика что случилось. Оказывается, он участвует в каком то заезде, мобильный не взял, родителям позвонить не может.

Знаете о чем он начал просить полицейского? Дать ему гаечный ключ, он разберет велосипед, с разобранным же можно. Меня вот это вот желание его попасть на олимпиаду вопреки всему ну просто восхитило!

Прямо у входа в метро курили несколько подростков, кто то пил пиво. А двое «блюстителей порядка» наезжали на молодого велосипедиста.
Читать дальше

Наверняка многие родители совершенно не задумывались, почему мальчика забирают из роддома в голубом конвертике, а маленькую принцессу гордо несут в розовом. Однако данным стереотипам предшествовали исторические факты. В 1797 году император Павел I издал очередной указ, исходя из которого, каждый великий князь, у которого только что родился ребенок, становится кавалером знаменитого ордена Андрея Первозванного, а вот его любимая великая княжна получает орден Святой Екатерины. Непосредственно после обряда крещения, который проводили при дворе, новорожденных мальчиков сразу же «перепоясывали» голубой Андреевской лентой, а красавиц-дочек — красной лентой Екатерининского ордена.
Читать дальше

Что мы видим на картинках?

1) Мышка вырыла норку на обратном скате балки/оврага, чем сэкономила силы и замаскировала выполнение работ от противника.
2) Мышка выполнила вход с перепадом высоты для защиты от осколков и сохранения тепла.
3) Мышка оборудовалась под прикрытием деревьев — есть шанс воздушного подрыва мин.
4) Мышка установила систему видеонаблюдения (а вы думали это окно в блиндаже?).
5) Мышка вырыла блиндаж выше уровня дна оврага для защиты от воды.

Мышка внимательно изучила «Наставление для инженерных войск. Полевая фортификация.» Мышка молодец. Будь как мышка.

1) Крот построил укрытие на открытой местности.
2) Крот не замаскировал выход.
3) Крот построил укрытие на заливной местности.
4) Крот не сделал гидроизоляцию перекрытия.
Читать дальше

Раньше вот как было: у мужа своя опочивальня, у жены своя — и вот тебе долгая, счастливая жизнь.
Супруга приготовилась заранее, надушилась интимно, пеньюар накинула и такая: Авдотья! Зовите барина, половые непотребства совершать желаю!
Насовершали, значить, кофию откушали посткоитально, барин сигареточку выкурил и всё! Проваливайте, битте шон, в свои покои до следующего приглашения, барыня отдыхать изволят.
Барин учесал — понятное дело, а супружница лежит — мух ногтиком давит или там клизму оздоровительную ставит. И сон у неё не тревожный, ибо не храпит никто под боком. Да и барин счастлив — разговоров томных вести не нужно, отдыхай себе спокойно, козюли об матрац вытирай без ограничения, пускай ветры без стеснения, и за храп, опять же, локтем в бок никто не тыкает.
А потом всё вот это вот перестало. Квартирный вопрос, твоё-моё, ну сами понимаете.
Не знаю, как для вас, а для меня огромный стресс спать с кем-то. Для кого-то, у меня есть большое подозрение, тоже.
Сплю я неспокойно. Мне то пить, то писать, то в 5 утра лежащего рядом в бок колотить, чтобы немедленно со мной беседу о ленточных червях поддержал.
Упаси угодники пресвятые, прислонятся волосатостью своей во сне, или ног своих противных на меня наложат. Это вообще ущемление прав человека — так только мне делать можно!
Ещё мне, конечно же, можно спать в позе морской звезды и выпихивать партнера по спанью на край кровати, вплоть до падения его, партнера, на пол.
Читать дальше

У тети Раи разбился сервиз. Насовсем. Свадебный сервиз на двенадцать персон. До свидания, золотые каемочки и штампики Made in Germany на обороте каждого предмета — дядя Котя упал с антресолей вместе с коробкой.
— Ой, — тетя Рая даже заинтересовалась. — Он же фарфоровый!
Как будто фарфоровые не бьются. Потом она осознала трагедию, лежала в кресле: «Николай, валидолу!», звонила всем, и даже мне, несмотря на межгород, и оплакивала свою молодость, разлетевшуюся на тысячу мелких осколков:
— Нам его родители подарили двадцать лет назад. Мы его не трогали, ждали особого случая, фарфоровой, господи прости, свадьбы. И что? Папа умер, у Коти вывих голеностопа, у меня давление. И никто, заметь, так ни разу и не попользовался этими тарелками. Идиоты.
Я задумалась. Почему мы храним сервизы, украшения и яркие эмоции для особого случая? Зачем мы бережем ароматические свечи для «специальной ночи», прячем сережки с брильянтами в шкатулку, шлепаем ребенка по рукам, когда он пытается «раньше времени» стянуть со стола колбаску и придерживаем нежные слова до Дня cвятого Валентина? Чем этот день, это мгновение хуже ожидаемых? Точно ли «еще успеется»?
Почти все звонки из горящих башен-близнецов в Нью-Йорке содержали признания в любви. Люди звонили своим близким, оставляли записи на автоответчиках. «Я. Люблю. Тебя» — сказать это оказалось самым важным, что надо было успеть сделать на Земле.
Читать дальше

Реальная переписка администрации лондонского отеля с одним из гостей.

Гостиница решилась опубликовать ее в газете Sunday Times, чем заслужила всеобщее уважение за самоиронию.

***
Уважаемая горничная, пожалуйста, не кладите мне в ванную фирменное мыло вашего отеля. Я привез с собой свое собственное мыло марки Dial. Пожалуйста, унесите шесть неиспользованных кусочков мыла с полочки под шкафчиком и три кусочка из душевой кабины. Они мне мешают.

Спасибо, С.Берман.

***
Уважаемый номер 635, я не ваша обычная горничная. Она сегодня взяла выходной и вернется в четверг. Я забрала три мыла из душевой кабины, как вы просили. Те шесть кусочков я убрала с полочки, чтобы они вам не мешали. Их я положила на коробку с бумажными салфетками, на случай, если вы вдруг передумаете. Туда я положила еще три кусочка, так как по инструкции мы должны класть по три кусочка мыла в каждый номер ежедневно. Надеюсь, что теперь все в порядке.

Кати, горничная.
Читать дальше

Tu Vuo' Fa' L'Americano — Hetty & the Jazzato Band