— Этот идиёт хочет трепать мне последний нерв! Мальчику только тридцать пять, а на складе сплошной дефицит и большие деньги! Это надо было растить его всю жизнь, кормить бульоном и любить больше жизни, чтобы дожить до такого? Вэйз мир! Я с этим Йосей, дай ему бог здоровья, скоро умру и даже не надо мене уговаривать!
— Так за что же вы будете умирать?- спрашивала Цилю Залмановну ее соседка Хася- Вы таки как хочите, но я вас не понимаю, мадам Шулькина! У мальчика такая работа и перспектива на премиальные, а вы тут кричите, как потерпевшая от пожара и делаете трагедию из Гамлета!
— Хася, ты просто никогда не жила красиво, Хася! У тебя из богатства — только вставной зуб и чугунная утятница! Ты не понимаешь, что за красиво надо платить. Мальчика могут посадить, Хася! Быть начальником склада — это как быть военным сапером. И там, и здесь одно неловкое движение, и жизнь летит под откос!
Так проходили дни. Йося каждый день надевал пиджак и уходил на работу, а его мама Циля Залмановна ждала, что эта работа таки добром не кончится.
И вот однажды к ним пришли. Вернее как пришли. В квартире напротив жил следователь Орешкин, мужчина с грыжей и усами, так вот он и пришел.
— Здравствуйте, Циля Залмановна, — сказал следователь Орешкин. — Я таки сильно извиняюсь, но я пришёл за вашего Йосю.
Циля Залмановна, которая в это время на кухне готовила что-то в сковороде, тихо охнула и опустилась на табурет.
— Я таки знала, что этот шлемазл сведет меня в гроб и даже ниже, — сказала Циля Залмановна и схватилась за сердце. — Скажите, мусье главный милиционер, на сколько его посодют? Может, можно что-то сделать? Вы же знали его покойного папу Гершля, дай ему бог здоровья, хорошо, что он этого не видит, он бы умер насмерть еще раз!
— Ну, что вы, — засмущался следователь Орешкин. -Какой же я главный милиционер? И какой же, к тому же, мусье?
— Ой вэй, конечно же, главный, даже не спорьте!- отмахнулась Циля Залмановна. — Такой красивый молодой человек обязательно должен быть главным! И мусье тоже!
— Ну, ладно, ладно, — довольно улыбнулся следователь Орешкин. — Ну, во-первых, вашего Йосю еще никто пока не сажает…
— Пока?- опять схватилась за сердце Циля Залмановна.
— Пока, — утвердительно кивнул следователь Орешкин. Таки я так понял за Йосю, что его сейчас не тут?
— Его сейчас не тут, — ответила Циля Залмановна. — Но если он придет, то я его убью вот этой сковородкой, и вам будет некого сажать в тюрьму, мусье главный милиционер!
При этом Циля Залмановна схватила для наглядности сковороду, с нее слетела крышка, и божественный аромат наполнил кухню.
Следователь Орешкин сглотнул слюну и вытянул шею, пытаясь заглянуть, что такое готовила Циля Залмановна, что оно таки так пахнет.
Циля Залмановна внимательно посмотрела на следователя Орешкина и, ничего не говоря, поставила перед ним тарелку.
Уходя, следователь сыто икнул и пообещал все уладить, так что пока Циле Залмановне можно не волноваться, и Йосю пока не посодют, но если Йося не прекратит свои шахер-махер, то просто за вкусно покушать отделаться не получится.
Ну, и я уже вижу, что все интересуются за то, что такого кушал следователь Орешкин, что Йося вместо уехать поднимать лесозаготовки на социалистический уровень, продолжает работать на складе, хорошо спать и носить кремпленовый пиджак.
А следователь Орешкин кушал эсик-флейш. Что такое? Вы не знаете за эсик-флейш? Я вас умоляю, а что вы тогда знаете, чтоб вы мне были здоровы?
Берите уже свои шариковые ручки и записывайте.
Нарезаем килограмм говядины, лямтики не толще сантиметра. Мелко режем две луковки. На сковородке разогреваем две столовые ложки смальца. Кидаем туда луки и жарим, пока он не станет золотистым, потом кидаем туда мясо и обжариваем со всех сторон.
Потом делаете маленький огонь и оставляем тушиться под крышкой, мясо должно дать сок, а лук придать ему цвет. Заливаем мясо водой на пару сантиметров, добавляем лаврушку, и пусть оно себе томится час. Но если вы думаете, что про него надо забыть, то вы таки так не думайте. Иногда надо его навещать, немного помешивать и по мере необходимости добавлять воду.
Потом добавляем горсть изюма или чернослива, еще через час увеличиваем огонь до среднего, выковыриваем лаврушку, добавляем две столовые ложки томатной пасты, соль, две столовые ложки сахара, лимонную кислоту на кончике ножика и перец. И пусть себе тушится еще минут десять.
А вот тут самое главное, что вы таки даже не представляете что.
Берете пряник. Трете его на терке. Добавляете в пару ложек панировочных сухарей и все это добро бросаете в сковороду. Можете стоять рядом и смотреть, как густеет соус. На это уйдет минут пять.
Всё! Можете кушать его с гарниром, но настоящие специялисты кушают его за просто так, макая корочку ржаного хлеба.
И знаете, что, если сам главный милиционер следователь Орешкин остался довольным так, что боже упаси, то уж за нормальных людей и говорить не хочу. Кушайте и не болейте. А Йося, кстати, все равно скоро уволился со строительного склада и пошел работать на продовольственный, так что Циля Залмановна чуть не получили инфаркт.
Из книги Александр Гутин «Кухня еврейского местечка, которого больше нет».
0 комментариев