Второй шанс

Сентябрь. Дождь. Я возвращаюсь домой. Подходя к двери, я уже чувствую что меня ждёт внутри.
— Вернулся наконец. — мама мгновенно отреагировала на мой приход свои хриплым от курения голосом. — когда же ты начнёшь возвращаться после работы в другое место? Я в твои 22 уже замужем была.
Она была пьяна. В квартире было накурено, что было трудно дышать.
— Тебе же врач запретил курить, твои лёгкие и так уже никакие.
— Ты о своей жизни думай, а меня учить не надо!
Она стала много курить, после того как отец разбился в автокатастрофе, а в последнее время к этому ещё и прибавился алкоголь. Она не всегда была такой, мне было её жаль.
Оставаться в квартире было невозможно, дышать тяжело да и выслушивать в сотый раз одни и те же разговоры я не хотел. Я спустился вниз и пошёл гулять под дождём. Страшно хотелось есть, после работы у меня крошки во рту не было. В далеке стоял меленький киоск, я пошагал к нему. Там я накупил себе несколько беляшей, сел на лавочку под козырьком и принялся наполнять желудок.
— Парень, не угостишь?
Я поднял глаза, надо мной стоял обмокший от дождя дед, немного скрюченный, заросший седой бородой и с одним глазом, одет в какую то чёрную потрёпанную куртку, вроде не бомж. Я молча протянул ему беляш, он взял, подмигнул одним глазом, и сел рядом со мной.
— Эх, и всё таки жизнь прекрасна. — сказал он, откусив кусок. -сейчас бы ещё чайку.
— Да уж, прекрасней не бывает. — меня накалил его глупый оптимизм.- Третий день идёт дождь, все улицы в грязище засраный, и в этой стране по другому не бывает. У кого то есть всё чего они пожелают, и всё даётся на блюдечке, а есть такие как я, проигравшие в рулетку жизни, и оставшиеся ни с чем, по причине банального невезения. Прекрасней просто не бывает.
— Ну кто то бы сказал, что люди сами управляют своей судьбой — он говорил тихо и с улыбкой на лице, даже выслушав приступ моего нытья.
— Это точно, кто то сказал бы. Непроходимый идиот так бы и сказал.
У меня больше не было желания с ним говорить. Я встал, накинул капюшон от куртки и пошёл под дождь. Резкая боль в затылке. Падаю лицом в грязь. Темно.

Я очнулся на улице. Дождя не было, небо чистое. Было уже светло, бог знает сколько времени я тут пролежал. Улицу я узнал не сразу, я жил тут когда то, только гаражи вроде как по убирали отсюда ещё года три назад. Из за угла мне на встречу шла пара подростков, на парне висел ранец, видимо шли из школы.
— Эй, ребята, можно вас на секунду?
Ноль реакции.
— Ребята, скажите который час, мой телефон не работает! — выкрикнул я им ещё раз, но они снова даже не посмотрели на меня.
— Оглохли они что ли. — проворчал я, и уже сам пошел к ним на встречу. И от того что я увидел, у меня отвисла челюсть. Этим парнем был я. Только 7 лет назад. А девочка рядом — Катя, мы дружили с ней в школе, и частенько прогуливали уроки вместе. Они шли и мило разговаривали о своём, о школе, одноклассниках. Все попытки их позвать были безуспешны, я не мог к ним прикоснуться, просто шёл рядом и кричал что есть мочи. Мне никогда в жизни не было так страшно. Никто из прочих прохожих так же меня не видел.
— Перестань ты так орать, от твоих криков уже голова болит.
Я обернулся на звук, там стоял одноглазый старик.
— Что ты сделал!? Как!? Что ты натворил!? Я умер!? — у меня заплетался язык от страха, а старик стоял невозмутимо и улыбался одними губами.
— Нет. — сказал он тихо.- Ты не умер. Пока.
— Что ты значит пока?! Кто ты вообще такой, чего ты от меня хочешь? — вопросы не заканчивались, но старик просто сделал жест рукой, призывая меня остановиться.
— Ты все узнаешь, перестань кричать, отдышись. — Он был по прежнему невозмутим. И только сейчас я заметил, что стоял уже он не сгорбившись, а твердо и прямо, с идеальной осанкой. Наконец он сделал шаг на встречу.
— Я полагаю ты узнал себя? — он положил руку мне на плечо и указал на подростков, которые уселись на качели на детской площадке.
Да.- уже тихо ответил я. Мы двинулись неторопливым шагом им навстречу. — мы часто с ней прогуливали уроки и любили так посидеть не доходя до дома. — я немного замешкался. -ты Бог?
— Ахаха.- громко рассмеялся старик. — Ты же не веришь в бога, парень. Ну так или иначе, я не бог, хотя когда то меня им и считали. Я здесь чтобы показать тебе кое что.
Он снова указал на подростков… Ну то есть на нас с Катей.
— Ты знаешь, что ты нравился этой милой барышне?
— А по-моему ей больше нравился этот выскочка Артем, а я все это время был у неё во френдзоне. — раздражённо ответил я, предвкушая разговор.
— Вы, молодые, вставляете это понятие туда где нужно, и куда его вставлять не следует. Эта девица проводила с тобой кучу времени, несмотря на то, что популярностью ты никогда не пользовался, и всегда хорошо к тебе относилась, потому что была влюблена в тебя. — он присел на лавочку, и жестом пригласил сделать то же самое. — но ты был слишком занят самоанализом и принижением своих достоинств. Ты сам не мог поверить, что можешь кому то нравиться, поэтому держал её на расстоянии вытянутой руки, и именно ты виновен в том, что дальше дружбы, и без того не слишком долгой, ваши отношения не зашли.
Я не отрывал глаз от прошлого меня и Кати. Мы смеялись и улыбались. Я уже и не помню когда я в последний раз искренне смеялся.
— Ну допустим. — ответил я старику. — К чему ты ведешь?
— Вот это правильный вопрос. — одноглазый улыбнулся. — Ты привык винить все и всех вокруг. Родители, страна, мифические судьба и невезение. Знаешь что бы было если бы ты прекратил самобичевание, набрался смелости и предложил ей больше чем дружбу? Ты бы приобрёл близкого духовно человека, твоя самооценка бы выросла в разы, прибавил в уверенности даже если бы у вас ничего не вышло, ты бы научился обращаться с девушками и не сидел бы сейчас один. Да, твоё сердце могло быть разбито, но это тоже был бы ценный опыт, избавивший тебя от дестких иллюзий, которые ещё до сих пор живы в твоей голове. Событие, которое ты уже начал забывать, могло так сильно изменить то, кто ты есть сейчас. Уже меньше поводов для самоненависти не находишь? И виноват только ты.
— Откуда я мог знать?- меня это задело. — я был ребенком!
— Я тебя умоляю. Тебе было 15 и дураком ты не был никогда. — он достал из кармана часы, посмотрел и покачал головой. — Ну нам пора дальше. Пройди в эту дверь.
Я обернулся, посреди песочницы стояла деревянная дверь. Я повернул ручку, дверь открылась, оттуда повалил яркий белый свет. Шаг в неизвестное.

Здание школы. Мы стою во дворе. Зима. Я в осенней куртке, но холода не чувствую.
— Что это за воспоминание?
— А ты уже не помнишь? — дед посмотрел на меня улыбающимся глазом. — посмотри туда.
Он указал на вход на территорию школы, туда только что зашли мужчина с ребенком.
— Тут тебе 10. Твой отец ведёт тебя первый раз на секцию бокса, находящуюся в этой школе.
Я вспомнил. Отец тогда настаивал маме, что парень должен уметь постоять за себя.
— И в чем я виноват здесь? — спросил я, предвкушая новые поучения.
— Ты сам все знаешь. Твой отец начал брать подработки, чтобы оплатить тебе занятия и купить экипировку. А что сделал ты? Ты начал прогуливать занятия, начал ходить в компьютерные клубы, где ещё и получал по шее от местной шпаны.
— Мне не нравилось драться, я не хотел стать дегенератом, как Артем. Он тоже ходил на этот бокс, и кроме как махать кулаками и думать жопой он так ничему и не научился.
— Ты бы и не стал. — старик говорил по прежнему спокойно, несмотря на то, что я говорил достаточно грубо. — Тебя хорошо воспитывали, ты не рос придурковатым мальчишкой и признаков агрессивности не проявлял никогда. Но ты мог приобрести уверенность, ты бы научился давать отпор, не давать себя унижать, и избежал бы того, что с тобой делали в школе. Ты бы научился ставить себя и общаться в коллективе, всё лучше просиживаний пятой точки одному за компьютером. Тебе даже не пришлось бы драться. Согласись, это лучше чем получать пинки оставшиеся годы. Здесь были важны не навыки махания руками, а становление характера.
Мне стало стыдно. Я вспомнил как папа гордился, когда рассказывал друзьям обо мне.
— Но я был совсем ребёнком тогда, как я мог понимать?
— Поэтому тебе и следовало слушать родителей. Они никогда не желали тебе плохого, чего ты не понимаешь даже сейчас.
Мы шли за мной и отцом. Папа с таким задором пытался меня ободрить, когда я боялся. Я привык не думать о нем, но сейчас мне просто нравилось смотреть на него.
— В его смерти тоже я виноват?
— Нет. — лицо одноглазого немного погрустнело. — он сделал свои ошибки. Мир не крутится вокруг тебя, но тем не менее ты почти всегда влияешь на жизни близких тебе людей. Пойдем, я покажу тебе.
Старик показал на дверь, которая вела к завхозу, она всегда была закрыта на ключ. Но когда я попробовал её открыть она легко поддалась и из неё брезжил яркий свет. Я сделал шаг.

Квартира. Моя комната. Я сразу узнал себя в 17 лет. Всего месяц прошел с момента автокатастрофы. Семнадцатилетний я сидел за компьютером. Мама пыталась со мной поговорить. Я оглянулся на старика, но он просто приложил пальцы к губам и жестом попросил прислушаться.
— Мы можем поговорить? — голос мамы ещё не отдавал хрипотцой, а лицо было свежо. — ты не можешь вечно сидеть уткнувшись носом в монитор.
— Поспорим?
— Слушай, я просто хотела сказать, что люблю тебя. Давай ты пригласишь ту девочку с которой ты гулял, мы вместе посидим, познакомимся.
— Мам, я тебе сто раз говорил, она не моя девушка, перестань за мной следить! Следи за собой, а в мою жизнь лезть не надо, сам разберусь. — семнадцатилетний я даже глаз от монитора не отвел.
Мама молча встала и ушла в свою комнату, старик свернул за ней и позвал жестом меня. В комнате плакала мама. Тихо, чтобы не было слышно, и вытирала слёзы платком. Старик первый нарушил тишину.
— Когда твоя мать нуждалась в поддержке она обратилась к последнему родному человеку, ей тоже было тяжело, но ты считал, что трудно только тебе, начал показывать ей шипы, отталкивал ее в…
— Все хватит! — перебил я. — Сам все понял. Если бы я не вел себя как эгоистичная скотина, с мамой бы сейчас все было в порядке. Это ты и хотел мне показать. Как мое отношение может влиять на близких.
— Я рад что ты понял. — улыбнулся он.
Одноглазый старик поднял руки над головой и два раза хлопнул в ладоши. Яркий свет застелил глаза.

Свет рассеивается. Я сижу на лавке на набережной. Солнце только восходит. Никогда раньше не замечал как красив бывает рассвет. Я не узнавал место, похоже это вообще была другая страна. Воздух был свеж, прохладен и влажен. Старик присел рядом на лавку, в руках у него были два стакана с горячим чаем. Один он протянул мне. Несколько минут мы молча смотрели на восход над морем, попивая чай. Дед снова нарушил тишину.
— Вы, люди, имеете огромную власть над жизнью. Своей и своих близких. Но предпочитаете этого не замечать, складываете ответственность друг на друга, а потом плачетесь, что вам что то недодали. — он сделал последний глоток и выкинул стаканчик в урну. — И ведь я показал тебе так мало. В ваших жизнях так много моментов, когда вам даётся шанс на нечто лучшее, но вы упускаете то, что лежит у вас под носом.
Мы молчали ещё минуту. На этот раз тишину нарушил я:
-Что будет теперь?
Старик отвел глаз от восхода и посмотрел на меня.
— Я думаю ты понимаешь, что я не могу тебя так отпустить. — ответил он прямо. — твоя жизнь прежней уже не будет, и зная, что ты натворил спокойно жить ты не сможешь.
Да. — сказал я вздохнув. — Пожалуй что так.
Я поднял взгляд в наполняющееся солнечным светом небо и закрыл глаза, откинувшись на спинку лавочки. Я был готов. Кажется я уже давно был к этому готов. Два хлопка. Темнота. Холод.

***

— Сына, сына, вставай, хватит залеживаться.
Я открыл глаза. Старая квартира, запах выпечки. В окно бьёт яркий свет майского утра.
— Давай быстро чисти зубы и за стол, у нас гость.
Мамин голос звучал очень молодо. Я спрыгнул с кровати. Он показалась мне какой то слишком большой. Как и все вокруг. Не может быть. Я побежал в ванную и уставился на себя в зеркало. Оттуда на меня смотрело лицо десятилетнего пацана. Стоило ли для приличия удивиться, после того, что я видел? Выйдя из ванной я направился на кухню. Там с газетой сидел отец, мама накрывала на стол, а возле окна сидел одноглазый старик, в светлом свитере. Он улыбался и поглаживал белоснежно белую бороду, глядя на меня.
— Сынуль смотри, вот этот достопочтенный пожилой мужчина рассказал нам с папой как ты вчера ему помог, а сегодня утром он пришёл к нам и принёс тортик к чаю. Что надо сказать?
— Спасибо. — выдавил из себя я.
— Ну что вы. — старик улыбался во весь рот. — Это я должен говорить спасибо. По правде говоря мне я уже и так порядочно засиделся, мне пора.
Дед встал, поцеловал руку матери, пожал руку отцу и направился к двери.
-Сына, закрой за дедушкой дверь. — сказала мать.
У выхода мы встретились.
— Так кто ты все таки такой?
— Разве это ещё важно? — старик ухмыльнулся, открыл дверь, на последок он обернулся и сказал:
— Не у каждого бывает второй шанс, малец. Не упусти его.
Он вышел, дверь за ним захлопнулась. Я прислушался, но не слышал шагов спускающегося по ступенькам человека.
— Сына, все готово, иди за стол.
— Иду, мамуль.