Исповедь наркоманки

Воспитывалась в стандартной совдеповской семье. Папа — военный, мама — служащая, брат старше на 8 лет.

Мне 12 лет. В голове песни «Сектора газа» вперемешку с Металликой. В школе скучно. Во дворе интересно. Там все свои, там нет надзора, там нет запретов. Мальчишки и девчонки все курят. Часто приносят спиртное. Вечерами пьяно орут песни все того же «Сектора газа». Кроме улицы, есть еще секция дзюдо и бальные танцы, но время пребывания там ограничено. Вечером только улица.

Старший брат пришел из армии, чем-то занимается. У него все в порядке — жена, ребенок, квартира, машина.

Мне 13 лет. Все тот же двор, все те же ребята. Убеждение, что «все надо попробовать». Первая дискотека. Первый опыт с алкоголем. Перепила. Ночь над унитазом. Родители не узнали. Слава богу. Попробовала — не мое. К спиртному равнодушна.

Следующий опыт — анаша. Курили все. Я тоже. Но тоже решила, что не мое. Не понравилось бесконтрольность эмоций. Только чувствуешь себя идиоткой и никакого кайфа. Начинаю втихаря курить.

Мне 14 лет. В Самаре бум наркомании. Опием торгуют в каждом дворе по 3-4 человека. Во дворе многие пробовали. Я все таскаюсь на свое дзюдо. Получаю КМС.

Брат начинает травиться. Разводиться с женой. Прокалывает квартиру, машину, переезжает к нам. Все на моих глазах. На коленях по кумару выпрашивает у меня мое золото. Я отдаю. Он клянется, что выкупит, со слезами бежит к барыге. Родителям говорю, что с меня все сняли. Мама пытается верить, папа понимает, что я прикрываю брата. Серьезный разговор с отцом. Я признаюсь, что брат колется, но он не верит, думает, что брат просто влип в очередную историю.

Сидим с братом на кухне. Он уже под кайфом, но раствор еще остался. Он карается 2 часа, но никак не найдет вену. И тут я ему говорю: «Дай мне». Он дал. Первый настоящий кайф. Мне понравилось. Мы идем гулять всю ночь. Мы самые близкие люди на свете. Мы брат и сестра.

На следующий день проспала школу. Днем брата забрали в инфекцию. Гепатит. Первый страх. Молчу до последнего. Жду результаты анализов. Слава Богу, чисто. Брата выписывают. Я колюсь с ним 2-3 раза в месяц.

Бросаю дзюдо и танцы. В школе появляюсь редко. Брата ловят с 50 граммами ханки, закрывают в СИЗО. Пока его нет, я не колюсь. Через 3 месяца его отпускают по амнистии. Меня выгоняют со школы.

Поступаю в вечерний техникум. Лафа — учиться 4 раза в неделю, всего 2 пары в день. Уйма свободного времени. Первая любовь. Мальчик старше на 4 года. По жизни обкуренный музыкант, с петеушным образованием претензией на интеллигентность. Он читает Лема и Стругацких. Он страшно талантливый и не понятый обществом. Я заглядываю ему в рот и ловлю каждое слово. Но это не мешает мне колоться с братом уже 2 раза в неделю.

Дома начинаются скандалы. Брат тащит из дома все. Его выгоняют из дома. Он живет то по притонам, то по чердакам и подвалам. Я ношу ему еду на лестничную площадку. Прячу в электрощиток, он забирает, оставляя мне дозу. Родители разводятся на почве того, кто во всем этом виноват. Я остаюсь хорошей, учусь на пятерки и… продолжаю колоться. Друг замечает, что со мной что-то не так. Я начинаю его избегать.

Иду работать, в ночной клуб, танцую стриптиз. 10 лет танцев даром не пропали. Платят хорошо, $100 за четыре часа танцев. Деньги на руки каждое утро. Начинается красивая жизнь. В клубе пробую кокс и героин. Год пролетел как в угаре. Я в системе, я наркоманка, я это осознаю. Дома еще ничего не знают.

Колемся на пару с братом. Его пускают домой. Конечно, он не ворует, деньги теперь есть у меня. С мальчиком постоянно проблемы. Однажды прихожу домой. Он сидит с братом, оба под кайфом. Все понятно. Начинаем колоться втроем. Ох уж эта наркоманская любовь. Бурные ночи, пока есть доза.

У папы любовница, я не говорю матери, он закрывает глаза на мое поведение.

Я падаю с шеста, рву сухожилие на ноге. Все. С танцами покончено. Денег нет. Доза 3 грамма. Брат тянет нас, пока заживает нога. Работает у цыган за опий. Когда я поправляюсь. Понимаю, долга он не протянет. Мой парень ничего не предпринимает, только приходит за дозой и постоянно ноет. Я ору на него, выгоняю и принимаю снова.

Многие девчонки с которыми начинала, давно стоят на трассе, сосут за дозу. Я так не могу, «у меня есть парень». Из всех скандалов дома, я единственное, что уяснила, дома брать ничего нельзя… Находиться учитель, из старых наркоманов. Я иду воровать. Ворую везде — на рынках, в торговых центрах. Снова появляются деньги. Я горда, я в авторитете. Меня уважают и молодые и старые.

Мне 16 лет. Я вхожу в блатной мир. Молча слушаю байки про «воровской закон», вокруг лишь вижу «кидняки» и «крысятничество». Сорокалетние мужики стоят со слезами на коленях из-за «смывок». Мне по фигу все это, у меня есть брат, больше никто не нужен. С другом ругаемся, когда я ему отказываю в дозе — троих уже не тяну. Продолжаю учиться, но скатываюсь на четверки. Сил на учебу не остается еще год проходит в наркотическом угаре.

Мне 17 лет. Брат начинает торговать. Героина море. Друг приходит трепет нервы, угрожает самоубийством. Мне плевать. Он клянется в вечной любви и ждет когда мы начнем варить.

Я заканчиваю технарь с тремя тройками, и поступаю в универ. Брат кидает поставщиков на килограмм. Я беру академ и мы сматываемся на гастроли. Татария, Нижний, Ульяновск, Волго- град, Питер. Под Питером кидаем каких-то коммерсантов на фуру бананов. Вокзал, менты меня снимают с поезда, брат успевает уйти. Дальше кресты. Хата на 40 человек. Спим в три смены. Оказывается, что я беременная. Умоляю следачку, чтоб сделали аборт, она только смеется. Менты предлагают сотрудничество, я отказываюсь. Попадаю под «пресс». Семь месяцев беременности. У меня начинаются схватки. Рожаю прямо в хате. От постоянных побоев малыш не прожил и минуты. У меня появляется адвокат. Брат не бросил. Суд. Меня освобождают за недосказанностью. Брат встречает. Здравствуй Воля. Прощай Питер.

Возвращаемся домой. Продолжаем колоться. Восстанавливаюсь в универе, но учусь кое-как. Брат начинает работать на ментов. Отравы опять полно.

Мне 19 лет. Больница. Гепатит. Анализ на ВИЧ. И тут я понимаю, что хочу жить. Опять страх. Жду результат. Отрицательно, за последние годы я в первый раз чувствую себя счастливой. Долгими кумарными ночами, задумываюсь о том, что я еще все-таки чувствую. Я еще умею радоваться. Каждый день жду, когда брат придет, принесет дозу. Проходит 3 недели. Понимаю, он не придет, ему мало самому. А я уже переломалась в этом ожидании.

Я дома. Родители так и не развелись. После того, как я попала в больницу, думают, что и меня потеряли. Со мной почти не разговаривают. Брата опять выгнали. От нечего делать ударяюсь в учебу. Колюсь раз в неделю.

Как-то прохожу мимо обыкновенной школы. Объявление «требуется секретарь». Я зашла, поговорила с директором. Меня взяли. Я счастлива. На дворе весна. Я чувствую весну. Я начинаю жить. Чтоб занять себя начинаю заниматься в тренажерке, много читаю. Прошло полгода. Я закончила институт. Продолжала работать в школе. Научилась говорить брату «нет». А проще посылать его подальше. Его посадили за кражу.

Однажды, сидела у подъезда. Мимо прошел бывший друг наркоман. Предложил дозу. У меня были деньги, взяла. Думаю: «Год не кололась, ничего не будет». Домой пришла и в ванную. Родители смотрят телек. Укололась — передоз. Они меня вытащили с телегой в вене. Пытались откачать. Мать хотела вызвать скорую, но папа сказал: «Не позорься, сдохнет и сдохнет».

Когда я очнулась, отец был весь черный. Мать с заплаканными глазами. Я опять подорвала доверие. Со мной никто не разговаривал. Первой мыслью было — пойти уколоться. Но тут я поняла — если сейчас уйду, это конец. Я больше не выберусь. Спокойно легла спать и утром пошла на работу.

И вот мне 22 года. У меня все хорошо. Я начинаю встречаться с парнем. Он в системе. Я думаю «Дура, ну куда ты лезешь опять?». Но тем не менее уйти не могу. Я его ни о чем не прошу, но он переламывается сам. Он знает мою историю, он слышал обо мне от других, ведь общался с теми же наркоманами, с которыми когда-то и я. Он смог себя перебороть. Мы вместе стали открывать друг друга. Мы стали узнавать, что такое любовь. Прошло уже почти три года, как мы встретились. Когда я сейчас спрашиваю у него: «Почему ты перекумарил тогда, сам. Я ведь тебя не просила?» он с улыбкой мне отвечает: «Ты подарила мне жизнь. И я не хотел, чтоб ты вернулась в ад»