Бывает влюбишься и все. В мужчину влюбишься, в ребенка своего, в подружку, в соседскую бабушку, в город или конкретную улицу, в сквер или в булочку с корицей и сахаром, в танец влюбишься, в погоду или в фильм, или в песню и ничего для тебя больше не существует, а только эта всепоглощающая любовь.

Пожилая пара пришла в кинотеатр, ошибочно купив билеты вместо Ла-ла-ленда на мультфильм Зверопой.
— Я помнил что в названии было про пение, — волновался пожилой мужчина и руки его дрожали.
— Боренька, — говорила его супруга и руки ее обнимали его, как лебединые крылья. — Боренька, я как раз мечтала попасть на этот анимационный фильм, действительно. Говорят, это выдающая постановка, не волнуйся, Боренька, все к лучшему, главное, что вдвоем…

— Маша, как же так? — расстроенно спросила девочку-подростка мама. — Маша, этот Женя, он же такой лопоухий и плохо учится! Папа не поймет…
— Лопоухий? — рассеянно переспросила Маша. — Надо же, лопоухий… Мама, может поэтому он единственный слышит меня!
Читать дальше

— А чем ты занимаешься?
— Я практикую магию.
— Это типа влияние на других людей? Управление стихиями, некромантия?
— Не совсем. Давай приведу пример.
Он замолк, отставив кружку с кофе немного в сторону и уставился в пустоту перед собой. А спустя пару минут продолжил:
— Вот посмотри на официантку, что крутится в этом зале совершенно одна, мечется, пытаясь успеть выполнить заказы, которые поступают со скоростью пулемета. Она начинает нервничать, становится неосторожна, может уронить на кого-нибудь поднос. Но стоит буквально одному человеку мило улыбнуться, когда она не принесла вовремя еду и напитки, поблагодарить и сказать «ничего страшного». Всё. На этом её смятение может спасть, она расслабится, не будет думать, что всё пропало и она ни черта не успевает. Она успокаивается и начинает вести себя подобным образом. Мило, приветливо и сердечно встречать клиентов, одаривая их добротой и жизнерадостностью. И вот входит очередной посетитель, начальник фирмы, заказывает кофе и садится за столик. Он зол с утра, потому что его жена опять ему изменила, он проспал, а так же конец квартала, надо всё успеть. И тут она его обслуживает, укутывая его нежностью и лаской всего парой тройкой слов. Дальше он сидит и размышляет «А не так уж всё и плохо, да и кофе приятный, погода, вон, хорошая. И вид красивый из окна». Утро этого человека уже изменилось, он в приподнятом настроении выходя из кафе желает ей хорошего дня, улыбается в ответ и идёт к себе в офис, где его ждут подчиненные, зависимые от его настроения и кипы работы, с которой он уже настроен справиться легко и непринужденно.
Читать дальше

— Каждый встречающийся на пути человек — ангел. Он тебе помощник и встретился недаром. Он тебя или испытывает, или любит. Другого не дано. У меня был случай в молодости. Выпивали мы с приятелем, расстались поздно. Утром звоню узнать, как добрался, а мне говорят: он под электричку упал, обе ноги отрезало. Беда невыносимая, правда? Я к нему в больницу пришел, он говорит: «Тебе хорошо, а я вот...» — и одеяло открыл, а там… ужас! Был он человеком гордым. А стал скромнейшим, веселым.
Поставил протезы, жена, четверо детей, детский писатель, счастьем залит по уши. Вот как Господь исцеляет души болезнями физическими! Возможно, не случись с человеком горя, гордился бы дальше — и засох, как корка черствая. Таков труднопереносимый, но самый близкий путь к очищению духовному. Нужно каждую минуту поучаться, каждую минуту думать, что сказать. И созидать, созидать, созидать.
Жизнь порой бьет, но эти удары — лекарство. «Наказание» — от слова «наказ». А наказ — это урок, учение. Господь нас учит, как отец заботливый. Ставит маленького сына в угол, чтобы он в следующий раз не делал плохого. Дитя рвется, а отец держит его за руку, чтобы под трамвай не попал. Так и Бог. Искушения — это экзамен. А экзамен зачем? Чтобы его сдать. В этих испытаниях мы становимся все чище и чище. Золото в огне жгут, чтобы оно стало чистым. Так и души наши. Мы должны переносить скорби безропотно, без вопроса «за что?». Это наш путь.
Читать дальше

Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне:
— Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге.
— А что у него?
— Пуля около сердца. Не смогли вынуть— инструментов нет. Ясно? Он так или иначе умрет. Возьмите. А там — сбросите…

Не понравилось мне все это: как так — сбросить? Почему умрет? Как же так? Это же человеческая жизнь. И вот, едва поезд тронулся, я положил полковника на перевязочный стол. Наш единственный поездной врач Зайдис покрутил головой: ранение было замысловатое. Пуля, по-видимому, была на излете, вошла в верхнюю часть живота и, проделав ход к сердцу и не дойдя до него, остановилась. Входное отверстие— не больше замочной скважины, крови почти нет. Зайдис пощупал пульс, послушал дыхание, смазал запекшуюся ранку йодом и, еще раз покачав головой, велел наложить бинты.

— Как это? — вскинулся я.
— А так. Вынуть пулю мы не сумеем. Операции в поезде запрещены. И потом — я не хирург. Спасти полковника можно только в госпитале. Но до ближайшего мы доедем только завтра к вечеру. А до завтра он не доживет.
Читать дальше

1. Зacтавь ceбя подняться до того, как проснётся весь мир. Начни с 7:00, затем с 6:00, а потом и вовсе с 5:30. Отправляйся на ближайший холм в огромном пальто и встречай рассвет.

2. Заставь себя лoжиться спать раньше. Начни с 23:00, затем с 22:00, а потом и вовсе с 21:00. Ты проснёшься утром с новым запасом энергии и сил.

3. Возьми в привычку готовить себе прекрасный завтрак. Обжарь помидоры и грибы в масле с чесноком, поджарь яйцо, нарежь ломтиками свежее авокадо и выжми на него лимонный сок. Садись и ешь всё, и не делай больше ничего.

4. Делай растяжку. Сначaла тянись к небу как можно сильнее, а затем нагнись к пальцам ног. Вращай своей головой. Разминай свои пальцы. Разминай всё.

5. Купи литровую бyтылку воды. Сначала приучи себя выпивать её целиком каждый день, а затем попробуй дважды в день.

6. Купи красивый дневник и чёрную ручку. Записывай всё, что ты делаешь, включая время для ужина, встречи, задания, приёмы кофе и что тебе нужно сделать за день. Никаких деталей — это слишком мало.

7. Возьми свои простыни и нижнее бельё и запусти их в стиральную машину. Добавь кондиционера для белья и запускай машину. Заправь свою кровать по-новому.
Читать дальше

Женщине было за восемьдесят. И она была в коме. Эти обстоятельства очень удручали, так как свободных мест под аппаратами искусственного дыхания не было, и реаниматологи долго лаялись на приемном покое с неврологами, не желая забирать больную за собой. В конце концов, победила дружба — из реанимации выкатили на долечивание уже пришедшего в сознание пациента, а бабушку вкатили под аппарат.

Женщину сбила машина. Сбила — и уехала. И сколько пролежала она под дождем на холодном асфальте, рядом со своим покореженным велосипедом и разбросанными овощами, посреди ночной дороги была военная тайна. Ее в последний момент увидел водитель легковушки и успел свернуть на обочину. Он же и вызвал «Скорую» и ГАИ, он же и сопровождал пострадавшую в больницу. Документов при женщине не было, да это и понятно — кто берет с собой на дачу паспорт?

Таким образом, образовалась головная боль — больная была неизвестной, практически при смерти и без материальной помощи родственников, столь необходимой в таком случае. Кроме всего прочего, у нее не было переломов, гематом в голове и прочих оперируемых неприятностей, но был ушиб головного мозга и пневмония, что в таком далеко не юношеском возрасте звучит почти как приговор…
Читать дальше

— Мой отец, когда ему было семнадцать лет, на ярмарке увидел девочку. Четырнадцатилетнюю девочку в синем платье с синим бантом. И влюбился. Ждал, когда ей исполнится восемнадцать, попросил ее в жены и получил ее в жены. Он ее обожал…

Они были довольно бедные фермеры, мама доила коров, делала всю работу, но они жили и радовались каждому пережитому дню, до самого конца. И это было искренне, так трогательно и прекрасно!

Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются, кому пойти поставить чайник. У нас ругань шла только в обратном смысле — каждый хотел пойти поставить чайник. Каждый хотел взять на себя. Когда твой спутник хочет взять на себя больше, то тебе хочется взять еще больше… Здесь интересный механизм, я его проследила. Чем меньше хочет взять на себя твой спутник, тем меньше тебе хочется взять. И наоборот. Тут обратная связь. И родители рвали друг у друга из рук домашние дела, неприятные поручения, трудные задачи — все это каждый хотел сделать за другого…

Еще я помню как папа утром, когда брился, пел, и мама ему говорила: «Перестань петь — нельзя сосредоточиться!»
А мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчеты. А папа ей отвечал — странно, почему такие вещи запоминаются, — он говорил:
«Я не буду петь, а ты когда-нибудь будешь думать: как жалко, что он больше не поет, как хорошо бы, чтобы он запел».
Вот это я помню, вот эту фразу я помню: «Как хорошо бы, если бы он запел».
Читать дальше

Был у нас в офисе парень. Ну как парень..., взрослый мужик, 36 лет. Но он был необычный. Если говорить прямо, то человек был глупым от природы. Ну вот не умный ни разу, т.е. совсем не умный! Но я его взял на работу еще 6 лет назад и ни разу не пожалел. Самое интересное, что он знал, что глуп от природы и не скрывал этого. Мало того, когда пришел устраиваться на работу, первое, что он мне сказал, была фраза:
— Здравствуйте! Я не умный и не скрываю этого. Но мне нужна работа, чтобы я мог покупать маме лекарство, она уже не может работать.
Это меня немного шокировало, но я понял, что человек реально болен. Но, в принципе, не настолько, чтобы не суметь выполнять какие-то не особо сложные задания. Он мне напомнил героя Дастина Хофмана в любимом мною шедевре «Человек дождя». Я сразу въехал, кто передо мной и не хотелось его никак обидеть…
— Вы намного умнее бОльшей части населения, которая пытается прикрыть свой идиотизм любым способом, но тщетно. Ок, с завтрашнего дня приходите на работу.
С того дня он у нас, как сын полка номер 2. Так вот, 6 лет мужик работал наравне со всеми. Да, не такой, как все, но честный, порядочный, пунктуальный и вообще, на мой взгляд, лучший работник из всех, кто у меня работает. Маму после инсульта поставил на ноги, правда пришлось ему немного помочь с медикаментами и массажистами, а так, он сам делал всё и ни разу не пожаловался, что ему тяжело! Весь офис его любил и привязался к нему, как к родному! Да так влюбились в него, что откормили с 75 кг до 100!)) Мы с ним даже стали чем-то похожи))
Да, отвлекся… Позавчера, когда заехал в офис, после долгого отсутствия, мне помощница с ходу в лоб…
— Олег увольняется! Может Вы уговорите его остаться?! Как мы без него?!
Я и сам охренел! Как это увольняется??? Куда??? Почему??? Попросил позвать его в кабинет. Заходи минут через 10, голову опустил так, что подбородок аш на животе. Стоит, в глаза не смотрит…
Читать дальше

Мы с сыном стоим на автобусной остановке.

Мы никуда не едем, просто мы шли за продуктами, и именно на остановке меня застал телефонный звонок, и я стою-разговариваю, а сын присел на скамейку.

Автобуса давно не было, поэтому народу много.

Около остановки тормозит старая, разбитая, почти раритетная «Волга». За рулем — забавный дедушка в очках.

Кричит со своего водительского места:
— Кого довезти? На моём супер-такси!
Народ улыбается, но никто не садится к дедушке в «коробчонку».
— Да не бойтесь, садитесь, не развалится экипаж, обещаю! Тридцать лет не развалился, и сейчас не развалится! — хохочет неунывающий дедушка.

Народ на остановке стоит как вкопанный. Вдалеке показался автобус. Я понимаю: никто не сядет к дедушке в машину.

Я экстренно сворачиваю свой телефонный разговор.

Кричу дедуле:
— До метро не добросите?
— Конечно!!! Садитесь. Я б вам дверь открыл, но я инвалид, дольше выковыриваться буду.

— Да мы сами, — отвечаю я и киваю сыну, мол, садись.
— Мам, зачем нам к метро? — удивленно спрашивает сын.
— Надо. Потом объясню. Садись, — отвечаю я, пристегивая сына на заднем сидении. Там нет бустера, но хоть ремень есть.
Читать дальше

Сестра Фаины Раневской Изабелла Фельдман жила в Париже. После смерти мужа её материальное положение ухудшилось и она решила переехать к знаменитой сестре в Москву.

Обрадованная, что в её жизни появится первый родной человек, Раневская развила бурную деятельность и добилась разрешения для сестры вернуться в СССР.

Счастливая, она встретила её, обняла, расцеловала и повезла домой. Они подъехали к высотному дому на Котельнической набережной.

— Это мой дом, — с гордостью сообщила Фаина Георгиевна сестре.

Изабелла не удивилась: именно в таком доме должна жить её знаменитая сестра. Только поинтересовалась:
— У тебя здесь апартаменты или целый этаж?

Когда Раневская завела её в свою малогабаритную двухкомнатную квартирку, сестра удивлённо спросила:
— Фаиночка, почему ты живёшь в мастерской а не на вилле?

Находчивая Фаина Георгиевна объяснила:
— Моя вилла ремонтируется.

Но парижскую гостью это не успокоило.

— Почему мастерская такая маленькая? Сколько в ней «жилых» метров?
— Целых двадцать семь, — гордо сообщила Раневская.
— Но это же тесно! — запричитала Изабелла. — Это же нищета!
— Это не нищета! –разозлилась Раневская, – У нас это считается хорошо. Этот дом — элитный. В нём живут самые известные люди: артисты, режиссёры, писатели. Здесь живет сама Уланова!
Читать дальше

От Деда всегда пахло дешевыми сигаретами и этим запахом, который ни с чем не перепутаешь, старостью.

В пять моих лет он первый раз рассказал мне как правильно подрезать гриб, чтобы не ругалась бабушка за кривую ножку.
В семь моих лет он учил меня разбираться в камнях. Рассказывал мне, как отличить хризолит от опала, почему на агате, который найден на Азов-горе такой рисунок на срезе, а в низовьях Урала другой.
В девять моих лет мы с ним разговаривали про религии. Особенно мне был интересен буддизм и реинкарнация. Правда тогда я этих слов не знал, но суть улавливал весьма ловко. Тогда Дед спросил меня, кем бы я хотел быть. И мой молодой организм ответил, что я хотел бы быть бабочкой. Дед ответил, что тогда он будет большим мотыльком, который будет меня защищать.
В двенадцать моих лет, когда я получил травму колена, и не смог дальше заниматься хоккеем, я проводил много времени с Дедом. Мы ходили в походы, мы занимались рукоделием. И я очень хорошо помню момент, когда Дед спросил у меня, кем он является для меня. И я ни разу не сомневаясь сказал, что он является для меня другом. Дед заплакал и сказал, что большего он не мог ожидать.
В шестнадцать моих лет он первый раз дал мне порулить на 412 москвиче. Это было под жестким запретом для моего отца, но Дед пошел наперекор этому.
В день моего совершеннолетия он мне позвонил, поздравил с праздником и сказал, что самое главное, чтобы я предохранялся
В 21 мой год мы с отцом уже строили ему дом
В 22 моих года мы уже купили Деду машину…
Читать дальше

Все у меня шло хорошо, жена досталась просто на зависть, трое детей-погодков только в радость, бизнес развивался в таком темпе, чтобы жить с него было можно, а внимания к себе не привлекал ни со стороны налоговой, ни со стороны бандитов. Словом, счастье и пруха полные. Сначала аж не верилось, потом привык и думал, что всегда так и будет. А на двадцатом году появилась в жизни трещина. Началось со старшего сына.

Меня родители воспитывали строго, и как подрос надо выбрать хорошую девушку по душе, жениться и строить семью. Я так и сделал и ни разу не пожалел. И детей своих этому учил. Только то ли времена изменились, то ли девушки другие пошли, но не может сын такой девушки отыскать, чтобы смотрела ему в глаза, а не ниже пояса, то есть в кошелек или в трусы. И деньги есть, и образование получает, и внешностью Бог не обидел, а все какая-то грязь на него вешается. И мается парень, и мы за него переживаем, словом, невесело стало в доме.

Дальше — хуже. Заболела теща, положили в больницу, там она через неделю и умерла. Отплакали, отрыдались. Тесть остался один, не справляется. А родители жены попались просто золотые люди, между своими и ее родителями никогда разницу не делал. Забираем тестя к себе, благо место есть. Жена довольна, дети счастливы, ему спокойнее. Все бы хорошо, НО!
Читать дальше

У этих людей в глазах – теплый окошечный свет, и веет от них таким теплом, таким уютом, что понимаешь –

вот оно.

Вот то самое, что ты искал. Дом мечты. Искал, чтобы сидеть вечерами за столом, гонять чаи с любимым человеком и болтать о чепухе, болтать, болтать, пока за окнами не стемнеет. Что с того, что на улице темно? В доме-то свет.

Осторожно подходишь к нему. Сначала осматриваешь, но ничегошеньки, ничегошеньки плохого ты не находишь. Даже какой-нибудь изъян кажется таким незначительным и милым, что еще тверже убеждаешься:

вот оно.

Представь теперь, что ты робко стучишь в деревянную дверь. Тебе открывают, и тут же – с порога – тебя обливает чем-то очень ласковым и нагретым. Ты проходишь в гостиную, садишься на мягкий диван, и душа твоя полнится умиротворением. Пьешь черный чай с лимоном, а вместо чепухи на языке всего лишь одно слово: счастье. Счастье. Счастье.

Представил? Смотри, как славно выходит!

На деле, правда, все бывает не совсем так.

Иногда тебе не открывают дверь. Ну просто не открывают. Ты приходишь к человеку со всей душой, и он вроде как очень дружелюбно настроен. Тогда ты просишь: открой дверь, впусти в душу. Я же ничего там не нарушу, не сломаю. У нас там будет тепло, чай, свет.
Читать дальше

В жене Сергею нравилось решительно все. И то, что она худая и почти нет груди. И то, что она совсем, казалось, бескровная и бледная. И личико остренькое и скуластое. И длинноватый тонкий носик. И глаза такие зеленые и бездонные. И русые прямые волосы, всегда собранные в пучок. И то, что ее зовут необычным для деревни именем Поля. И несмотря на то, что с тех пор, как он привез ее из райцентра в свою деревенскую избу, прошло почти двадцать лет, он все еще с ума сходил в ожидании ночи с ней, когда она с утра, каким-то ведомым только ей способом, давала понять, что сегодня ночью ей хотелось бы близости.
Весь день он ходил радостный: и работал на своем тракторе радостно, и подмигивал всем подряд, и даже пытался шутить с односельчанами, что делать у него выходило плохо, неуклюже, и он это знал. Но все равно не удерживался и шутил.

С годами близость между супругами стала случаться реже, но совершенно не утратила привлекательности. Сергей млел при одной мысли, что он скоро поцелует жену в шею, а она громко выдохнет, и это будет означать, что вот, да, она любит и хочет его. Как всегда.

В деревне их браком реже восхищались, а чаще завидовали. Особенно женщины. Сергей не пил и много работал.

Хозяйка, в деревенском понимании этого слова, Поля была плохая. Ни скотины, ни огорода не держала. А только выращивала астры в палисаднике, да и все. Но Сергею было все равно. Все, что он любил, Поля готовила из продуктов, привезенных автолавкой. И готовила вкусно.
Читать дальше

Командный центр континентальной противовоздушной обороны, США, 1955 год.

В канун Рождества 1955 года, на столе дежурного офицера в командном центре CONAD (предшественник NORAD), полковника Гарри Шоапа (Harry Shoup), зазвонил телефон. Этот номер, для экстренной связи, знали только руководители министерства обороны. Звонивший мог сообщить о начале Третьей Мировой войны.

Дрожащей рукой полковник поднял трубку.
— Да, сэр, это полковник Шоап!
В трубке молчание.
— Сэр, слушаю!
В тишине раздался детский голос:
— А правда Вы Санта–Клаус?

Полковник переспросил, кто звонит и в ответ опять услышал детский голос. Тогда Шоап представился Санта–Клаусом поговорил с ребенком и попросил передать трубку маме.
Читать дальше

Вот какая история произошла когда-то в московском аэропорту «Внуково». Шла посадка на самолет «Ил-18», отлетающий куда-то на Север. Люди суетливо семенили за дежурной, спеша первыми сесть на тихие места в хвосте. Лишь один пассажир не торопился. Он пропускал всех, потому что летел с собакой. Аэродромные техники, свидетели этой истории, утверждали, что у человека на собаку билет был, но овчарку в самолет не пустили — не оказалось справки от врача. Человек доказывал что-то, уговаривал… Не уговорил.

Тогда во «Внуково» он обнял пса, снял ошейник, пустил на бетон, а сам поднялся по трапу. Овчарка, решив, что ее выпустили погулять, обежала самолет, а когда вернулась на место, трап был убран. Она стояла и смотрела на закрытую дверь. Это была какая-то ошибка. Потом побежала по рулежной дорожке за гудящим «Илом». Она бежала за ним сколько могла. Самолет обдал ее горячим керосиновым перегаром и ушел в небо. Собака осталась на пустой взлетной полосе. И стала ждать.

Первое время она бегала за каждым взлетающим «Ильюшиным» по взлетной полосе. Здесь ее и увидел командир корабля «Ил-18» Вячеслав Александрович Валентэй. Он заметил бегущую рядом с бортом собаку, и хотя у него во время взлета было много других дел, передал аэродромным службам: «У вас на полосе овчарка, пусть хозяин заберет, а то задавят». Потом он видел ее много раз, но думал, что это пес кого-то из портовых служащих и что собака живет рядом со аэродромом.
Читать дальше

Знакомый из родного города — Андрей, с детства мечтал про мордастую, наглую, с крепкой грудью собаку. Чтобы размером с теленка…. Вошла, взглядом внимательным гостей одарила – все ужаснулись. Кто под стол полез, кто на шкаф. Как-то так.
Хотел взять мастино. Но в итоге семья (жена) с трудом (криками и слезами) уговорили его на тварюшку пониже ростом. Но с пастью тоже полный порядок. И зубищи впечатляют. Ротвейлер, если что.

Джек оказался смышленым щенком. Андрей нашел хорошего кинолога. Честно ходил заниматься. Дома тоже поддерживал систему воспитания. Так что проблем с Джеком не было. Ну, обуви съел много, когда зубки резались. С кем не бывает. (Жена про свои любимые итальянские сапоги долго кричала, страдала. Пришлось новые купить. Те старые были, кстати. Может все и к лучшему обернулось.) Ну, намордники терпеть не мог, от слова совсем. С большим трудом приучили растущего парня к декоративному, который если что и не удержит – кожаный, широкий. Но по факту на башке болтается, прохожих успокаивает…

Каким кривым путем Андрея занесло на охоту – отдельный вопрос. То ли просто решил свалить подальше от домашних дел, хлопот на выходные, то ли по друзьям, которые помешаны на ружьях и стрельбе – соскучился. Словом, прибыли. Вместе с псом. Джек не доставал занятых делом профессионалов. Возле хозяина обретался. Вокруг поглядывал. К выстрелам он давно привык. Андрей довольно часто заезжал в тир.
И все шло своим чередом, пока прямо к машинам охотников не выскочил молодой подраненный заяц.
Читать дальше

Многие перед Новым годом ждут чуда. Всем кажется, что в ночь на 1 января все перевернется в их жизни. И все будет хорошо. Егора Петровича простит жена за измены постоянные. Серафиму Ильиничну простит дочь, за то, что она ее обидела. Евгению Васильевичу простят его долг по кредиту в банке. Да что там. Путину простят пенсионеры в стране маленькую пенсию. Гостройзаказчика простят все обманутые дольщики. Убийц простят бедные родственники, бывшим алкоголикам простят их прошлое… Все ждут чуда как раз в преддверии Нового года. Да, этот праздник и правда накрывает волной какого-то волшебства. Даже у самого жестокого и злостного человека вдруг появляется чувство, что он становится добрее, ему вдруг хочется вернуться в детство, стать ребенком и снова верить в Деда Мороза. Но надо ли всем этим людям обязательно ждать 31 декабря? Может создать свое чудо прямо сейчас? Попросить прощения, отдать долги, сказать «люблю» тому, кто этого очень ждет, сделать что-то хорошее для, пусть даже когда-то, родных людей. В этом есть еще один плюс. На Новый год они смогут загадать другие желания. А может и ничего не загадают. А просто поблагодарят кто-то свыше и людей, с которыми они все исправили и наладили. Егор Петрович обнимет свою жену, предварительно удалив все номера уже бывших любовниц. Обнимая, будет молча смотреть на ее макушку сверху и думать: «Я такой был дурак. Это единственная женщина, которую я люблю и желаю».
Читать дальше

Мне двадцать три. Старшему из моих учеников шестнадцать. Я его боюсь. Я боюсь их всех.

Светлана Комарова уже много лет живет в Москве. Успешный бизнес-тренер, хедхантер, карьерный консультант. А в 90-х она восемь лет работала школьной учительницей в глухих дальневосточных деревнях.

***

Дальний Восток. Каждая осень неземной красоты. Золотая тайга с густо-зелеными пятнами кедров и елей, черный дикий виноград, огненные кисти лимонника, упоительные запахи осеннего леса и грибы. Грибы растут полянами, как капуста на грядке, выбегаешь на полчаса за забор воинской части, возвращаешься с корзиной грибов. В Подмосковье природа женственна, а тут — воплощенная брутальность. Разница огромна и необъяснима.

На Дальнем кусается все, что летает. Самые мелкие тварешки забираются под браслет часов и кусают так, что место укуса опухает на несколько дней. «Божья коровка, полети на небко», — не дальневосточная история. В конце августа уютные, пятнистые коровки собираются стаями как комары, атакуют квартиры, садятся на людей и тоже кусают. Эту гадость нельзя ни прихлопнуть, ни стряхнуть, коровка выпустит вонючую желтую жидкость, которая не отстирывается ничем. Божьих коровок я разлюбила в восемьдесят восьмом.

Вся кусачесть впадает в спячку в конце сентября, и до второй недели октября наступает рай на земле. Безоблачная в прямом и переносном смысле жизнь. На Дальнем Востоке всегда солнце — ливни и метели эпизодами, московской многодневной хмари не бывает никогда. Постоянное солнце и три недели сентябрьско-октябрьского рая безвозвратно и накрепко привязывают к Дальнему.
Читать дальше