Если растопырить все пальцы на ладони и показать, вот столько лет мне скоро и будет. Я Алёша. У меня семья крутая, как Бамблби. Это трансформер такой, неумехи! Мама, правда, уехала. Вначале она лечилась, долго лежала в кровати, меня обнимала. А потом бабушка сказала, что мама уехала в санаторий, очень далеко. Вот бы она мне привезла Оптимуса Спрайма!

После того как мама уехала, папа тоже заскучал. Начал сильно уставать на работе, так сильно, что когда приходил домой, смотрел на меня и плакал. Кто-нибудь знает главного на работе? Скажите ему, чтобы папу не нагружали. Неправильно, когда взрослый дядя плачет. Ещё он говорил, что больше не может, снова уходил, а возвращался совсем уставший, пахло от него противно. Наверное, он у меня спортсмен, бегал, а потом из лужи пил. Круто же я про лужу придумал, ржака?

Однажды я уже почти спал, но слышал, как бабушка кричала на папу, что пора забыть, отпустить, что есть я. А он ревел, почти как Анька со второго этажа, она во дворе у нас главная плакса. В том, что папа плачет, точно виновата работа. Значит, он трудолюбивый. И весёлый был, до того как мама уехала. Мы с ним собрали почти полную коллекцию
Читать дальше

Иду я вот так, иду по своей деревенской улице в начале октября. И вдруг побежало за мной что-то мелкое, белое и писклявое. Прижалось к ноге, обняло лапами и заорало так сиротливо, что сердце облилось кровью.

Взяла на руки — и пипец. Оно уже не слезает. Вцепилось в рубашку всеми щупальцами и намертво.

На работе меня бы не поняли, с животным. Звоню домашнему стратегу — он на работе — и говорю «я подобрала кота, но я уже опаздываю».

Что мне нравится в стратеге — он никогда не говорит «нет», а сразу начинает решать проблемы. Хотя сначала немного охуевает, конечно — дома уже есть два кота и собака, но решает.

Я один раз хотела пошутить и сказала по телефону, что купила машину, но теперь не знаю, что с ней делать. Потому что открыла капот, а он пустой.

Это был единственный раз, когда он молчал с минуту. Я даже испугалась, не упал ли он там. Все-таки рядом паровозы, рельсы…

Я дошлепала до остановки, стратег меня подобрал вместе с котом и увез на работу, а потом вернулся домой. Так что встречу домашнего зоопарка с этой белой молекулой я не видела.

Коты — сфинкс и шотландец — мелкого долго игнорировали. Типа, вас тут не стояло на раздаче корма и ништяков, идите нахуй.
Читать дальше

Ну наконец-то! Я думал, что никто уже и не позвонит. Три недели ни одного звонка от этих смешных идиотиков. Я даже переживать начал, мало ли, что случилось и обиделись вдруг на меня. Ну я же не со зла, может пошутил неудачно.
Фууух, позвонили. Правда, опять другие, но какая мне разница, главное позвонили. Всё равно я ждал звонка. Ведь нельзя же просто порвать двухлетние близкие и доверительные отношения, и перестать звонить мне. Я почему не звоню? Дорого, роуминг, да и, как бы, не люблю навязываться.
Они, конечно, звонили регулярно раз-два в день, и вопрос постоянно один и тот же, независимо от названия коллекторского агентства:
— Здравствуйте, могу я услышать Татьяну Андреевну?

Звонки-дозвоны уходят сразу в черный список, с ними неинтересно. А люди – они же живые, они на работе, зарплату получают.
Первые дни, когда звонили с «Объепи банка», я психовал, пытался зачем-то рассказать, что не знаю ни Татьяны Андреевны, ни этого сраного банка, и телефон у меня уже лет десять с этим номером, и что этот номер рабочий… Без толку. Потом начались звонки из агентства «Сморкан батут». Робот-автомат замогильным голосом саратовского кэвээнщика. А потом начались звонки от идиотов. Им скучно и деньги есть на телефоне. И им нравится, когда я нервничаю. Они аж ссутся от счастья. А с идиотами нельзя ругаться, у них психика и так ни к чёрту. Тем более, они не знают кому звонят, у них просто этот номер в базе забит.
Да пусть звонят, подумал я, мне не жалко, можно и поговорить.
Так начались добрые наши разговоры.
Трыыынь. У меня обычный звонок – именно так – «Трыыынь!»
— Здравствуйте, могу я услышать Татьяну Андреевну?
— Да без проблем, слушайте, – и кладу телефон рядом на столе. Долго она там в трубке орала, слышу ли я её…
Читать дальше

У Артёма все было хорошо. Ну, прям хорошо. Ему сказали, что нужно учиться в школе, и он учился в школе, потом в институте, потом стал специалистом по менеджменту. Ему сказали, что пора жениться. Он сразу же выбрал ту единственную и повёл в загс. Ему сказали, что необходимо искать работу, и Артём нашёл очень хорошую вакансию в иностранной компании – торговать собачьим питанием. Ему сказали, что нужны квартира и дети. Ну, раз нужны, пожалуйста: двушка в центре, ипотека на 15 лет, двое детей, пацаны. Всё было так хорошо, что аж бесило. Когда Артёму исполнилось тридцать, голос, который побуждал его действовать, неожиданно пропал. У тебя всё есть, живи и радуйся. Он и жил, да ещё каждый год по две недели отдыхал с семьёй в Турции. И это тоже было хорошо.
По будням Артём ездил на работу, делая успехи в продажах собачьего корма. Каждый день он ждал обеденного перерыва, во время которого любил просто бродить по городу: смотреть на здания, кормить голубей, общаться с бомжами. А ещё он любил поезда. Ему нравилось приходить на железнодорожный вокзал, встречать и провожать составы, наблюдать за людьми, которые приезжают и уезжают. В них была какая-то необъяснимая энергия. Они жили, расставались, возвращались, грустили и радовались. Потом Артём дорабатывал, ехал домой, отвечал на стандартные вопросы жены о том, как прошёл день. Ужин, сериал, порнуха и сон. Он не пил, не изменял, не делал ничего плохого. Он был хорошим, до тошноты хорошим.
Наступил понедельник. Артём дождался обеда и, не сказав коллегам ни слова, пулей вылетел на улицу. На улице было пасмурно, и хотелось грустить. Увидев вывеску «Психолог» на одном из домов, он зашёл внутрь. На ресепшене сидела милая женщина, которая сразу же спросила:
– Вы записаны на приём?
Читать дальше

— Егор Тимофеевич Горячев? – спросил молодой человек.

— Да, — ответил Егор, крайне недовольный тем, что звонок в дверь прервал его послеобеденный сон. Программисту и вообще работнику IT без послеобеденного сна никак, потому что ночами он спит мало.

— Получите и распишитесь, — сказал молодой человек игриво и подмигнул.

— Получить – что?

Молодой человек посторонился.

На лестничной площадке за его спиной на полу лежала огромная коробка. Метра два в длину и метр в ширину. Возле нее стояли двое мужчин среднеазиатской внешности в спецодежде. Вероятно, грузчики. Наверное, таджики.

— Я ничего не заказывал, — сказал Егор. – И ни за что платить не буду.

Молодой человек заглянул в свой планшет.

— Егор Тимофеевич Горячев, Соборная 6-23, так?

— Так.

— Тогда получите и распишитесь. Все уже оплачено.

— Но что это? – спросил Егор.
Читать дальше

Я хочу в прямом эфире разрушить миф о том, что люди, не оставляющие чаевых — скупые евреи и недочеловеки, что в принципе одно и тоже. Чаевые создал Сатана, это очевидней, чем бандеровцы на Украине, стучащиеся в мою дверь.

Всю свою бессознательную жизнь я следовал принципу — никогда не давать чаевые. Собственно, это был единственный принцип, которому я следовал. Во-первых, я их не давал, потому что не ходил в кафе и рестораны и поэтому давать чаевые было некому. А, во-вторых, у меня не было денег не то чтобы ходить по ресторанам, а даже просто ходить в метро, троллейбус и автобус. А иногда я не мог ходить никуда, потому что лежал мордой в заснеженном асфальте. Как вы понимаете, была зима. Потому что летом асфальта нет.
Слово «чаевые» подразумевает небольшую сумму денег за обслуживание и сервис, которую можно потратить разве что на батон и кефир. Когда я продавал плетонет — мне не давали чаевых. Мне давали пизды за то, что я продал им плетонет. Когда я продавал шкафы-купе, я не получал чаевых. Я получал отборных пиздюлин за проданное несобирающееся говно с кривыми, не заходящими в направляющие дверями. Когда я продавал ночами в Мвидео акустические системы за 100 с лишним тысяч, меня не было на месте, потому что я был продавцом-консультантом 3 категории, а продавцы-консультанты 3 категории ничего не знают об акустических системах с 100 с хуем штук. И только поэтому не получал пизды от покупателей, зато получал пизды от начальника смены за то, что сплю в коморке с самым дорогим в мире телевизором и кассирши за неправильно выписанный товар.
Когда я работал в аудио-видео магазине, я не получал чаевые. Я получал 8 тысяч. Я консультировал, я нёс товар на кассу, я его пробивал, я желал «Всего хорошего, приходите ещё» и получал пизды от начальника смены за сдутый ветром нахуй стритлайн. Я любил свою работу, потому что мне нашла её бабушка. А то, что нашла бабушка — это святое, даже за 8 тысяч.
Читать дальше

Нудное, но необходимое вступление.

У великого писателя Свифта в его «Приключениях Гулливера» был эпизод, связанный с великой враждой в стране лилипутов. Население Лилипутии отказалось повиноваться императору, который запретил разбивать варёные яйца с тупого конца после того, как его сын порезался скорлупой за завтраком. Этот запрет вылился в грандиозные (по меркам лилипутов) восстания населения, которое привыкло разбивать яйца с тупого конца.

«Этот закон до такой степени озлобил население, что, по словам наших летописей, был причиной шести восстаний, во время которых один император потерял жизнь, а другой — корону. Насчитывают до одиннадцати тысяч фанатиков, которые в течение этого времени пошли на казнь, лишь бы не разбивать яйца с острого конца. Были напечатаны сотни огромных томов, посвящённых этой полемике, но книги тупоконечников давно запрещены, и вся партия лишена законом права занимать государственные должности», — писал Свифт, высмеивая в конфликте тупоконечников и остроконечников многовековые религиозные войны между католиками и протестантами в Европе.
Читать дальше

Некоторое время назад, мой приятель, Мишка попросил съездить с ним в деревню. Нужно было подписать какие-то документы, чтобы переоформить дом. В детали я не вникал.
Мишкина деревня не так уж и далеко, но дело не в расстоянии. Кажется, до нее пятьдесят лет назад, или даже больше.

Дороги исчезают, растворяются постепенно в полях. По раскисшему проселку едет телега, как из старых фильмов, а на ней мужик в телогрейке.
Проезжаешь между полуразвалившимися фермами и оказываешься на центральной улице. В лучшие времена она знавала асфальт, даже сейчас колеса подскакивают на его останках.

Избы, домами эти сооружения называть нельзя, обступают дорогу по краям. Наконец мы сворачиваем с очередного ухаба прямо в лужу и останавливаемся перед одной из них. Приехали.

Дом пустой – дед и бабушка Мишки давно умерли. Мы провели ночь в отсыревшей комнате и наутро поехали в соседнюю деревню. Только теперь на ржавом жигуленке, который стоял в сарае, рядом с останками телеги.
Однако далеко не уехали – километрах в десяти от деревни прочно сели на брюхо посреди голого поля.
Бились мы у машины долго, но она только увязла глубже. Наконец решили идти за помощью.
Тут то мы и увидели, как у самой кромки леса, километрах в трех от нас, едет УАЗик. Мы закричали и побежали к нему навстречу. Я очень боялся, что водитель свернет в сторону и уедет, но я зря плохо думал об этом парне.
Судя по виду это был местный житель – телогрейка, сапоги, УАЗ, заляпанный грязью по самое не могу. Руки, все в черных полосках и мозолях. Он посадил нас в машину, подвез обратно.
— Мда. Круто сели. Под колеса подкладывали что-нибудь?
Читать дальше

Дед мне мало чего рассказывал про детство. Про войну говорит, не помнит ничего, совсем недоросток был. Вот как окна войлоком утепляли, помнит, как запрещали гулять, по домам сидели. Помнит, как их вывезли за Урал, вот там было и холодно и голодно. Жрать было нечего, а значит в школу было ходить незачем. Увлеченно слушал радио, все ждал, когда Левитан томным голос скажет, «Стасик, твой папа не вернется с фронта», плакал по ночам. Когда все возвращались с фронта в сорок пятом, даже похоронка не пришла. Дед тогда в кадетском училище учился. Год ждал, второй, отец все-таки вернулся. Другим вернулся, вырезал себя с фотографий, медали повыбрасывал. «Не стоят, Стас, крови эти железки», — он не мог улыбаться, лицевой нерв защемило. Три года в плену сказались на здоровье и на психике. Каждое девятое мая он садился перед телевизором в дальней комнатушке и плакал. Дом старый уже снесен, но дед иногда ездил туда, проверял, что там наворотили.
Дед был человеком с юморком, но беззлобным, подтрунивал над всеми, где газетку переложит, где свет выключит. В ботинок снежок положит или вообще нарисует чего-нибудь в тетрадке. Мне весело всегда было, а вот бабка ворчала, мол совсем на старости лет крыша поехала.
Ему же просто скучно было, выйдет он на улицу с колышками, к нему подойдут менты и спросят, «Дедушка, вы тут чего делаете то?». Он ухмыльнется, поправит свою кожаную кепку и скажет, «Так вы сами гляньте, я вот уже десять лет колышки вбиваю, ось земли ищу, я все посчитал, где-то здесь она должна была вылезти», — менты всегда смеялись, предлагали довезти его домой, он соглашался, анекдоты шутил. Однажды в новый год он поехал к свои старым друзьям и однокашникам, домой вернулся в макияже, в женской рыжей шубе и в чьих-то дико неудобных туфлях.
Читать дальше

Навещал ребёнка в лагере, гуляли по территории, нашли телефон. Лежит себе на тропинке, тёплый ещё, наверняка только что выпал из кармана какого нибудь оболтуса. Сперва хотели отнести на охрану, но по дороге решили, что можем и сами позвонить по какому нибудь номеру, выяснить имя владельца, и вернуть ему телефон. Так даже приятнее.

В телефонной книге было только два контакта. «Мама» и «Папа». Секунду помешкав, я нажал «Папу».

— Привет, сынок! — раздался в трубке густой приятный баритон.

— Простите, это не сынок. — сказал я. — Мы нашли телефон, хотим вернуть владельцу. Это телефон вашего сына?

— Да, сына. — слегка растерянно ответил собеседник на том конце. — А как он у вас оказался?

— Говорю же — нашли. Гуляли, смотрим телефон лежит. Наверное из кармана выпал. Он у вас в каком отряде?

— Кто?

Баритон откровенно тупил. «Надо было мамаше звонить» — подумал я. С другой стороны, мне легко было понять растерянность отца, когда с номера ребёнка звонит какой-то непонятный мужик. Поэтому я терпеливо повторил.
Читать дальше

Мне уже скоро полтинник стукнет. Гляжу в прошлое — не то, чтобы на погост собрался, а токмо чуток оценить свою жизнь.
Деревьев насажал несколько тысяч — работал пацаном на лесопосадках. Квартира, недавно выкупленная из ипотеки, не собственноручно построенный дом. Но ведь я работал, чтобы эта квартира стала моей. Есть любимая работа, красавица — жена — умная, добрая и хозяйственная тетка бальзаковского возраста. Деньги на свои хотелки зарабатывает сама, не транжиркаи не кауфманша (точнее — кауффрау). младшему сыну скоро 13. Хороший добрый пацан, в меру одарен, не в меру распиздяй. С головой дружит.
В последнее время с учебой у сыночка пошел разлад — вместо 4 и 5 -чаще стали 2 и 3. Чо за хрень? пытались поговорить — вроде видимых причин для снижения успеваемости нет. Год у чебный к концу подходит, а у сыночка нарисовалась перспектива стада гусей за четверть. Пятерки только по труду, музыке(Циля! Ты посмотри, наш отпрыск ещё блядь петь умеет!!!") и физкультуре.

Пошли в школу. И тут нам открыли очень «весёлую» правду — оказывается в классе, есть два упыря, которые буквально терроризируют класс. И класс молчит.
Учителя обсуждают эту проблему между собой, но не выносят ни на родительские собрания, ни на педсовет. если проблема вскроется — классной руководительнице поставят клизму из смеси скипидара и канцелярских кнопок, завуч может лишиться премии, а школа — грантов и прочей хуеты.
За 3 года до этого мой сыночек за то. что один одноклассник донимал его и делал мелкие пакости (чиркал фломастером по рубашке, кнопки на стул, мятые бумажки в ранец, прятал сменку), сыночек в сердцах пизданул обидчика с локтя — не не как Чак Норрис — просто двинул локтем назад. из-за разнице в росте попал козлёнку как раз в то место, где ключичная ямка. Этот упырь упал и пизданулся головой об стул.
Читать дальше

— Кучерявый! Эй, кучерявый, ты глухой что ли? Иди сюда.
— Вы это мне?
— А тут много кучерявых? Подошел сюда, говорю. Закурить есть?
— Э-э-э…
— Ты чо, бля? Русского языка не понимаешь? Сигу дай.
— Баклан, ты за метлой следишь?
— А… Я… Ты что так дерзко разговариваешь?
— Все, черт, ты конкретно форшманулся. Ты кто по жизни, а?
— Я? Я Вова. Меня все в Оренбурге знают…
— И вот потому, что ты Вова, ты и решил судьбу здесь подрочить?!
— Ты чего…
— Отойдем, Вова-корова, в теньке побыкуешь немного. Спрошу с тебя, как с гада…
— Уберите руки!!!
— Сука лагерная, ты у меня сейчас на креста зависнешь на все оставшиеся годы. Я тебе за делать нехер фанеру поломаю, кендюхи вытряхну. Ты у меня кони шаркнешь сейчас, падла…
— Я ведь только закурить…
— Ты кисляк не мандрячь и винта нарезать не думай, а то на дурняк пер как трактор, а теперь рога в тину? Вова, я тебя еще раз вежливо спрашиваю: ты кто по жизни, а? Босяк? Идейный?
— Я Во… Владимир Иванович. Даль моя фамилия. Меня здесь все знают…
— А меня все в Питере знают, и что? Я рога включаю?
— Нет, что Вы! Я без папирос на улицу вышел… Хотел спросить…
— Ты меня спросил? Я тебя сразу выкупил. И ты начал жевать вату. Теперь я с тебя спрашиваю…
— Извините…
Читать дальше

Есть у меня товарищ Миша. Хороший человек, семьянин, гитарист отменный, весельчак и пиво любит — идеальный практически человек, согласитесь. И дача у него п*здатая, мы там часто зависали, пока я себе дом в деревне не купил. Но речь не об этом.

Как-то жена Мишина говорит нам, мол мужики, а не смотаться ли вам в выходной в деревню картошку посадить, а? А то теща чота разболелась, я с вами не поеду, по домашним делам ей помогу. Мы как про это услышали, аж онемели от счастья. Такое бывает как парад планет — раз в сто лет, не чаще. Разумеется, заикаясь от восторга, мы сказали, что поедем непременно, все там посадим и даже забор поправим. Помню Ленка на нас еще странно посмотрела и сказала много не пить. Ага, нашла что сказать.

Для тех, кто картошку видел только в супермаркетах, коротко расскажу, как ее сажают в деревнях. Коротко — ее сперва надо закопать, потом все лето стоять над ней раком обирая жуков, окучивая и проводя еще ряд магических ритуалов, потом, как срок придет ее нужно выкопать, пое*аться с сортировкой/сушкой/складированием и можно в принципе есть. Забавный спорт такой, командный. Зае*ываются все. Но нас интересовала только первая фаза — картошку надо закопать. А закапывают ее просто — делают грядку (нет, б*я, не насыпают и нюхают, а делают. Из земли), кидают туда картошку и закапывают. Делать грядки лопатами — это п*здец, рабы на галерах так не зае*ывались, потому грядки делают культиватором или конем, т.е. лошадью. Цепляют к лошади сзади плуг, и человек под уздцы ведет ее по ровной линии до конца поля, потом коняшку разворачивают и ведут назад, делая параллельную грядку. И так пока или конь не сдохнет или грядки не кончатся. Вот теперь все теоретически подкованы и могут слушать дальше.
Читать дальше

Есть у нас с женой привычка просыпаться часиков так в 3-4 утра и проветривать комнату, но так как сейчас оба прихворнули, то открываем окошко перед сном. (лень вставать) И собственно сама история. Позавчера вечером у нас выпала мелкая поземка. А вчера утром я проснулся от очень странных звуков, как будто кто-то лом таскал по тротуарной плитке. Выглянув в окно я обнаружил жителя солнечного Таджикистана, который радостно возил лопатой по плитке делая вид что сгребает снег. Кричать с 5-го этажа неудобно (да и можно побеспокоить других жителей) посему я спустился и крайне вежливо поинтересовался — «Не могли бы ли вы прекратить издавать данный звук, так как на часах всего лишь 4-20 и люди хотят отдыхать, ну или на крайний случай сменить лопату на метлу, уж коль у Вас в столь ранний час проснулось желание поработать» На что он мне крайне любезно заметил, что он суть человек подневольный, метлу для работы ему не выдали, посему приходится обходится тем инструментом который был ему предоставлен, а все вопросы связанные с его рабочим графиком необходимо передавать его прорабу, который является несомненно достойным человеком и в данный момент изволит видеть грезы в своей машине стоящий не так далеко. Да и к тому же он не единственный кто работает во дворе, с ним много его друзей. Посему для прерывания работ мне необходимо разговаривать с их начальником.

Так как я уже был на улице, я решил дело довести до конца и пошел к машине прораба. Аккуратно постучав в окно я крайне вежливо поинтересовался необходимостью проведения данных работ в столь ранний час. На что проснувшийся и крайне недовольный моим поведение молодой человек поведал мне что он выполняет прямое указание нашего ЖКХ о уборке снега сразу после его появления, так как мы сами виновны в том, что жаловались на отсутствие данных работ. Посему снег убирается сразу после его выпадения выданными лопатами.
Читать дальше

Папа:
— Хочешь, я сделаю тебе самокат из этих брусочков?
Сын:
— Зачем, папа?
Папа:
— Ну, как зачем?.. Зачем вообще самокаты нужны? Будешь кататься, например, по дому,- из кухни в спальню. Потом обратно в кухню. В кладовку заезжать, опять же. В ванную там…
Сын:
— А зачем?.. Я и дойти могу.
Папа:
— Блядь! Не хочешь — так и скажи: “Пошел ты на хуй, отец со cвоим самокатом! Мне от тебя ничего не нужно, и вообще, ебал я вороным конём всю твою отцовскую заботу!” Ну, ты ведь это сейчас подумал? Да?
Сын:
— Да нет, вроде…
Папа:
— Вроде! Во саду ли, блядь, в огороде!!! Вроде!.. В КИСЛОРОДЕ-ВОДОРОДЕ!!! Когда кажется — креститься надо!
Понял? Знаешь такую мудрую поговорку, или ты у меня совсем урод моральный?! Ну, повторяй: “Пошел ты на хуй, отец со своим …”
Сын:
— Да зачем?!
Папа:
— Как “зачем”? Как это “ЗАЧЕМ”?!!! Я тебе тогда в глаз дам за Такое отношение к родителям,
Читать дальше

Пистолет он держал очень уверенно. Меня удивило собственное спокойствие, когда я узнал, зачем он появился в моем кабинете.
— Мне бы не хотелось умирать в неведении, — сказал я. — Кто вас нанял?
— Может быть, ваш враг?
— Я не знаю своих врагов. Это моя жена?
— Совершенно верно. — Он улыбнулся. — И ее мотивы вполне очевидны.
— Да. — Я вздохнул. — У меня есть деньги, которые она не прочь заполучить. Разумеется, все.
Он оглядел меня с головы до ног.
— Сколько вам лет?
— Пятьдесят три.
— А вашей жене?
— Двадцать два.
Он щелкнул языком.
— Мистер Вильямс, в такой ситуации трудно рассчитывать на постоянство.
— Через пару лет я ожидал развода. Моей жене досталась бы кругленькая сумма.
— Вы недооценили ее жадности, мистер Вильямс.
Мой взгляд скользнул по пистолету.
— Полагаю, вам уже приходилось убивать людей?
— Да.
Читать дальше

На феномен волшебной сигареты Анатолий обратил внимание уже давно. Собственно, на него обращали внимание многие. Еще когда он ездил в ПТУ на другой конец города, вместе со своим приятелем Серегой Кислым, у них в ходу была шутка, что можно стоять на остановке час, но стоит закурить, как тут же на горизонте появляется маршрутка, и приходится либо выбрасывать только начатую сигарету, либо ждать следующего извозчика. И хотя сигареты было жаль, выбирали чаще всего первое. Вот только Кислый редко давал себе труд задумываться над чем-то, в отличии от Анатолия, который с детства гордился своим аналитическим умом. Не сказать, чтобы выводы родились у него сразу, нет, он шел к ним довольно долго. За это время из прыщавого птушника он успел превратиться в лысеющего инженера, бьющегося в последних пароксизмах завода.

Однажды утром, в очередной раз опаздывая на проклинаемую работу, он в сердцах закурил, и нужный автобус не заставил себя ждать, напомнив Анатолию юношеские наблюдения. Уже возвращаясь домой, он вспомнил об утреннем случае, и шутки ради вновь закурил на остановке. В этот раз, транспорт приехал только с третьей сигареты, но Анатолия было уже не остановить.

В течение месяца, ему удалось установить, что способностью вызывать транспорт обладают только несколько сигарет в пачке, причем количество волшебных сигарет напрямую зависит от стоимости. Например, в пачке «Полета» искомых сигарет бывало максимум три, «Бонд» мог похвастаться пятью, а уж в «Парламенте» их бывало до десятка. Однажды купленная пачка сигарилл, по десять гривен за штуку, вообще редко давала сбои. Кроме того, эксперименты показали, что лучше всего трюк удавался на безлюдных остановках. Видимо, при большом количестве попутчиков удача как-то распылялась на всех, ухудшая результат.
Читать дальше

Андрею настохерело чувствовать себя кораблем пустыни, от плюс дохуя градусов по Цельсию. Матюкая тополиный пух, духоту и прочую атмосферу решил, что утром отправиться на дачу, расположенную в часе езды от города. Культивирование огурцов и ромашек ему ниразу не всралось, воображение грела перспектива бухого слияния с природой. Однако, кирять в одиночестве, под пение комаров — дурной тон и скука, по сему задумал привлечь к плэнеру кореша Витю. Который был ярым антисистемщиком и нонконформистом, то есть тунеядцем и долбоебом, но одновременно хорошим парнем. Вечером встретил его во дворе, где тот по синей харе полемизировал с мужиками, ''о роли минетчицы Таньки в обществе''. Виктор проникся Андрюхиной идеей и, поправив несуществующую фуражку, любезно принял предложение.
* * *

… Дача приветливо встретила гостей, косорылым забором и урожаем крапивы по периметру. На участке имелся домик тыквы из палок и фанеры, а так же ритуальный нужник с трогательным сердечком на калитке. К слову, три десятка участков садоводческого товарищества не имели привлекательности, из-за хренового географического расположения.

… Уикенд начали по традиции, испили вкусной водки, замотивировав себя на обустройство быта и готовку хавчика. Снесли крапиву в центре и зафигачили знатный очаг, такой, что на трёх Жанн Д'Арк хватит. Виктор, встав на колени принялся раздувать огонь, мотаясь на вдохе-выдохе, Андрон занялся сервировкой сырков и прочей колбасы на щербатом садовом столе.
— У него намаз? — неожиданно услашал дамский голос, из-за спины
— Не, он атеист — Андрей обернулся и увидел телку весьма приятной внешности.
Читать дальше

Я был единственным сыном, рос в тяжелые 90е, мать домохозяйка, отец где-то подрабатывал охранником. Приносил копейки, еле переживали дни. Но когда я поступил в ктл, а за учёбу нужно было платить, отец согласился, хоть это и было для него крупной суммой в те времена. Я прилежно учился, хотел многого добиться, оправдать труд родителей, и когда-нибудь сделать так, чтобы они мной гордились, особенно папа. Выучился, поступил в престижный вуз, стал аудитором в крупнейшей компании. Стал помогать родителям, но отец все так же работал охранником в том же месте. Как ни странно, я никогда не интересовался где именно. И вот, очередная проверка, командировали в свой город. Папа на смене, я приезжаю на ревизию, меня с порога встречает ген директор, а ворота открывает папа… Мы посмотрели молча друг другу в глаза и я прошёл мимо, слегка кивнув головой. Нам нельзя было иметь в проверяемом месте родственников и я не мог выдать себя. В тот же день я уехал, не было времени. Да и я если честно, стеснялся посмотреть ему в глаза. И он и я — люди молчаливые, о чувствах говорить не умеем, поэтому и не созванивались толком. В конце того месяца пришла весть о его смерти…
Читать дальше

От мне нравится, когда выложат в сеть фотографию кефира в стеклянной бутылке или там отвратной водяры с пробкой «чебурашка» и томно так припишут внизу «а помнишь?». Та, бля прекрасно помню! А многого вот не помню, хоть убей. Помидорок свежих зимой не помню. Балыка, сырокопченой колбасы, икры, осетрины, лососей не помню. Скрывают барханы памяти информацию о джинсах, приличной обуви, адекватной бытовой химиии, нетоксичных дезодорантах, одеколоне, который не вызывал головную боль (даже если его не пить) средствах от тараканов… А самих тараканов помню прекрасно. А помнишь? Конечно! Несметные орды рыжих тараканов входили в продуктовую корзинку советского человека и тырили то немногое, что там было.
Читать дальше